Психология преступлений: почему каждый из нас способен на худшее?

Сергей Евелев писатель, теле и радиоведущий поделился на этот счет своими мыслями с порталом forumdaily.com: " О том, что у каждого внутри от рождения до смерти живут два волка, белый и черный. Один хороший, другой – не очень. Что бы мы не делали – кормим при этом одного из них. Кто больше ест, тот и рулит. Но ни один не умирает: всегда можно сменить акцент и начать кормить заброшенного и голодного, перестав кормить большого и сытого.

Так вот. Преступник – это каждый из нас. Помните? Уроки в школе не сделал – почему? Дедушку в больницу возили, свет-газ-воду-телефон и воздух дома отключили, и еще пожар, полгорода сгорело. А дома как двойку объясняли? Всем поставила сумасшедшая училка, у которой вечный ПЭ-ЭМ-ЭС, даже если это мужик. Было? Было. А булочка с маком украденная? Да ладно, не стесняйтесь, нет в мире ничего вкуснее. А двойка в журнале исправленная? Мы как-то вообще весь журнал похитили, классом. Ну вот.

Каждый преступник, который вчера еще был кормильцем белого волка, всю жизнь с собственными демонами и борется. И идет на преступление, всего лишь чтобы волка покормить, себя потешить, эндорфинами побаловаться, папе-маме-жене-мужу-детям или еще кому чего-то доказать. В общем, само преступление – не есть цель, а всего лишь средство, и это нужно понимать. А насильники (и взрослых людей, и детей) делают это потому, что ощущение власти дает им такой эйфорический взлет, что даже кокаин отступает, в смысле проигрывает. И грабители банка, не только (точнее, не столько) за деньгами идут, хотя деньги и есть второй ингредиент вечного кайфа в дополнение к власти, сколько самим фактом готовности рискнуть и участием в процедуре ограбления себя радуют, тешат, холят, любят, лелеют и возбуждают. Они таким образом выделяются из толпы серых, обыденных, трусоватых людишек, которые живут ничем не примечательной жизнью и пытаются получить удовольствие от всяких глупостей типа еды, семьи, работы, поездки в отпуск, нового автомобиля и. т. д.

Итак. Преступник, это любой человек, который не удовлетворен жизнью, точнее, собственной в ней ролью, и ищет путей щекотания нервов для того, чтобы эту пустую, никчемную житуху наполнить чем-нибудь стоящим. Пережить приключение, переступить черту, запустить кровь по большому периметру и возвыситься над собой и толпой. Все. Вот вам и объяснение того, зачем и почему мы все (ну ладно, ладно, не все, – только некоторые) это делаем. И в этом наборе не только убийства, грабежи и насилие, а и вытащенный стул из под садящегося студента-ученика-сотрудника. Он при этом падает на пол, все смеются, а ты герой. Простой набор ингредиентов для получения капельки счастья. Потом можно и девочку, которая нравится (но на тебя – ноль внимания, фунт презрения), в спину случайно толкнуть. Она по лестнице посыплется вниз, ногу сломает или руку. Если повезет, и то, и другое. Теперь ей больно и плохо, а тебе, наоборот, хорошо (будет знать, как на тебя внимания нужного не обращать). Но тебе еще и плохо, чуть-чуть, так как ты знаешь, что сделал пакость и гадость. А волк, черный который, кормленный, внутри беснуется и растет как на дрожжах.

Все преступления на этом основаны. Нет других мотивов. Правда, ученые-криминалисты наверняка подтянут еще целый вагон разных. Но если мы их, как капусту, “разденем” и все лишнее снимем, – в районе кочерыжки, у истоков, то есть, обнаружатся те же самые мотивы, о которых здесь речь и идет. И естественно возникают вопросы типа “что делать?”, не дающие покоя многим ученым, политикам и лично товарищу Чернышевскому.

А что делать? А ничего не делать. Не перекуем мы человека. Не сделаем из него ангела, как ни старайся. И черного волка не уморим, даже если некормленого. Он там, подлюга, сидит и терпеливо ждет своего часа, который обязательно придет. Уж вы, дорогие мои, не сомневайтесь. Нет, можно конечно, резиновую статую босса в вестибюле фирмы поставить и бейсбольную биту всем желающим выдать. Пусть избивают сволочь до потери пульса. Заслужил. Может, им полегчает. Полегчает. Но ни в какое сравнение это облегчение не идет с картиной груды окровавленного мяса, которое вот только еще недавно было живым боссом и над всеми издевалось как хотело. И бита бейсбольная, тоже красная, рядом лежит, напоминая про то, что случилось.

Да нет, это я, конечно же, шучу про мясо и особенно про биту. Но идея понятна. Нам очень часто (ладно, некоторым из нас – очень редко) хочется стать на тропу войны с кем-то и чего-то такого вытворить, за что потом тараканы в голове будут аплодировать долго и стоя. Но чаще всего удается сдержаться и направить эту энергию на что-нибудь созидательное. Пирог, например, испечь или елку нарядить, носки связать или цветочки в саду высадить.

Удается, но не всегда. И теперь мы понимаем, почему. Хотя, вполне возможно, вы и раньше об этом знали. Ничего тут, в конце концов, особенного и нет. Был босс – и вдруг бац, и нет. Выпал в окно. Сам. Случайно. И свидетелей нет выпадения. Есть только свидетели приземления. Кто там ему подмогнул, кто подтолкнул и зачем все, – это тайна, сокрытая мраком".