Иосифу Кобзону - 81! Жизнь и смерть народного артиста

Жизнь Кобзона была невероятно насыщена — где-то сложна, где-то удивительна, где-то — непредсказуема, но одно можно сказать точно: времени даром Иосиф Давыдович никогда не терял. Большинство людей знает его как артиста, однако он еще и политик, и общественный деятель, и педагог, и предприниматель, а также любящий муж и надежный друг. Поминая Кобзона, все говорят об одном — он очень много делал для других и всегда приходил всем на помощь. Если возникали проблемы, друзья и знакомые певца знали — он точно поможет!

Но, увы, перед смертью бессильны все. Последние дни народный артист провел в реанимационном отделении одной из московских клиник. С начала августа Иосиф Давыдович был подключен к аппарату искусственной вентиляции легких, а за два дня до смерти впал в кому, из которой так и не вышел.

«У меня рак»

В 2002 году Кобзон узнал, что серьезно болен — у него нашли онкологическое заболевание. Подобные заявления врачей для любого человека становятся ударом, и Кобзон — не исключение. Ему стало страшно, ведь тогда он понял, что многое недоделал, многое не успел, многое не спел. «Когда мне поставили диагноз, я почему-то без паники принял этот приговор, хотя, конечно, это страшный удар, — признавался певец. — Вышел от врача, у двери меня ждала любимая жена Нелли, с которой мы вместе уже 46 лет. И вот выхожу и думаю: «Господи, как же мне ей сказать, что у меня такая неизлечимая болезнь...» Вышли из кабинета вместе с доктором, она внимательно смотрела, я попытался улыбнуться. Нелли спросила: «Ну что, папулик?», говорю: «Ну что тебе можно сказать, куколка, чтобы рассмешить? У меня рак». Я думал, что все — сейчас упадет в обморок или истерика случится... Она уверенно так сказала: «Ну что же, будем лечить!» Вот без этой поддержки, без того, что ты знаешь: что бы ни произошло, жена всегда рядом, — очень трудно бороться. Я тогда решил, что буду лечиться в Москве, был против того, чтобы ехать за границу. Но врачи сказали, что мне осталось две недели, и на консилиуме определили, что нужно оперироваться у определенного хирурга, который практикует в Берлине. Я не стал спорить. Мы с Нелли два месяца провели в Германии. Когда я вышел из забытья, первая мысль была: «Смогу ли я еще когда-нибудь выйти на сцену, спеть? Если нет, то тогда и просыпаться бессмысленно».

Но, к счастью, Кобзон смог! «Мне было очень сложно внутри, но я верил, что все не так безнадежно и мы с моей любимой женой найдем какой-то выход. И вот благодаря заботе врачей и моих близких я прожил не две недели... Конечно, я регулярно обследуюсь и лечусь в онкоцентре им. Блохина в Москве. И я страдаю от того, что встречаю там множество людей, в том числе и совсем маленьких, грудничков».

«Что это за девочка?»

Иосиф Давыдович не был бы тем, кто он есть, без жены Нинель Михайловны (67), с которой он прожил в браке почти 50 лет. Кобзон всегда говорил прямо — он провел столько лет «в плену» и ни о чем не жалел, хотя первые 10 лет у них с Нелли была сильная притирка. «Нелли приехала в другой город, в другую семью. И все мне кругом говорили: «Что это за девочка? Почему она?». И ей нужно было как-то укрепиться, состояться, задержаться. Ей было нелегко. Не все ее приняли с распростертыми объятиями. А самым приятным было рождение детей. Наша семья развивалась. Сначала мы жили в маленькой квартире, потом появилась квартира своя, появилась кухня. У нас была шикарная компания. И к нам всегда приходило много гостей. Каждый день был накрыт стол, — делился артист. — Когда я улетаю или ухожу из дома, первым делом звоню жене. Я не могу ей не звонить. Делаю это каждые 3-4 часа. Еще я дарю ей каждый день цветы. Или прошу друзей, чтобы они за меня прислали ей букет».

Слова Нелли о муже всегда были наполнены нежностью и любовью. Она считала артиста большим, капризным, ранимым, тяжелым, но очень дорогим и любимым ребенком! Хотя конфликты, конечно, между ними были. Например, в начале 80-х Нелли узнала о том, что супруг закрутил роман на стороне, и ушла от него. Но потом простила. «У каждого мужчины и женщины бывают какие-то увлечения, ситуации. Тем более если человек ездит по гастролям по 9 месяцев в году. Я не оправдываю. У меня нет какой-то особой философии на этот счет. На какие-то вещи я закрывала глаза во имя семьи и детей», — рассказывала супруга Кобзона.

«Он бежал, бежал и… рухнул»

Нелли действительно была с мужем и в горе, и в радости, и женщина пребывала в ужасе, когда в начале 2000-х Иосифа Давыдовича стали мучить изнуряющие боли в пояснице, в ногах. Семья считала, что они вызваны радикулитом или межпозвоночной грыжей — никакие домашние средства не помогали, артист терял аппетит и худел на глазах. «Меня это сильно тревожило. Но не в его характере болеть, лечиться — он терпеть не может все это. Иосиф привык быть энергичным, мобильным, деятельным. С огромным трудом мне удалось уговорить его лечь в больницу, чтобы пройти медицинское обследование и подправить здоровье. В процессе обследования у мужа выявили сахарный диабет, назначили множество препаратов, вводить их стали через капельницу. Велели соблюдать полный покой», — вспоминала Нелли.

Но Кобзон не мог сидеть на месте — он обещал выступить на вечере памяти своего друга и свое слово сдержал, а после этого сразу же отправился в Казахстан — еще на один концерт. И чуть не поплатился за это! Дело в том, что у Иосифа стоял подключенный катетер, через который ему ставили капельницы. Врачи объяснили, что если он решит улететь, то катетер необходимо вытащить — с ним можно находиться только в больничных условиях. «Наверное, он согласился бы на это, если бы его не изводили постоянные боли. Но когда он представил себе эту поездку: поясничные боли да плюс еще боль от введения-выведения катетера, то сказал докторам: «Замотайте его как-то, заклейте, только не мучайте. Лучше я умру, чем снова буду страдать, пока его вытаскивают, а потом снова вставляют».

В итоге Кобзон улетел — ему на сутки дали сильное обезболивающее лекарство. А прилетел он через трое суток… В катастрофически ухудшившемся состоянии. «Лихорадка, температура под 40. Вскоре врачи сказали, что у Иосифа Давыдовича гнойный сепсис — заражение крови. Я до этого никогда с такими вещами не сталкивалась. Никому этого не желаю… Затем у Иосифа Давыдовича образовался плеврит и на этом фоне развилась пневмония. Плюс ко всему — тяжелейший токсикоз всего организма как реакция на лекарства… И это все произошло с человеком, пришедшим в госпиталь на своих ногах с радикулитом», — вспоминает Нелли.

Когда семья поняла, что Кобзону становится все хуже, стали бить тревогу. Прежде всего Нелли подключила специалистов из других клиник, и это помогло, его вытащили! Жена Кобзона пережила страшнейший стресс. «Я ему часто говорила: «Тебе мама, Бог и судьба подарили колоссальное здоровье, такой мощный запас жизненных сил, ты же на редкость здоровый человек!» Теперь думаю: «Зачем я это говорила?» Последнее время я его пыталась предостеречь: «Иосиф, береги себя, тебе уже не 20 лет, ты рухнешь в одночасье». Не могу простить себе этой злополучной фразы, так кляну за эти слова! Оказалось, что мысль материальна. Он бежал, бежал, бежал и… рухнул в одночасье…». Однако остановить этого мощного человека не смогло даже это!

«Бросился туда...»

23 октября 2002 года в Москве происходили ужасающие события — группа террористов из 40 человек захватила около 1000 заложников во время представления мюзикла «Норд-Ост». Страх царил везде и всюду, но только не в душе Кобзона. Он был тем человеком, который решился на переговоры с террористами и тем самым спас несколько жизней. «Меня никто не заставлял это делать. С пионерского возраста это мое внутреннее состояние — быть впереди. Дело же было ночью. Я уже, так сказать, рассупонился... И вот вдруг по телевидению — экстренное сообщение. Как это так? В центре Москвы — театр, спектакль, женщины, дети... И террористы захватывают этих зрителей. А я — председатель комитета по культуре в Госдуме. Я моментально вскочил. Я не спрашивал разрешения и совета у своей любимой жены. Как сейчас помню, почему-то побрился, как обычно, оделся. И бросился туда...». Он несколько часов вел переговоры с террористами и до конца жизни помнил все — от начала до конца. Тогда Кобзон уговорил преступников отпустить Любовь Корнилову с двумя маленькими дочерьми, еще одну девочку женщина взяла с собой на свой страх и риск, выдав за свою. Иосифу Давыдовичу удалось спасти пятерых после первого визита, более того, он обменялся телефонами с одним из захватчиков. Именно по этому номеру потом велись переговоры по освобождению заложников.

«Раза три кто-то пытался его убрать»

По словам кинопродюсера Марка Рудинштейна, Кобзон никогда не отрекался от своих друзей, за что мог не раз поплатиться жизнью. «Кобзон был уважаемым человеком не только на эстраде и в культуре, но и в других кругах. С ним дружили бизнесмен Отари Квантришвили и Вячеслав «Япончик» Иваньков, — рассказывал Рудинштейн. — Да, это были люди, связанные с криминалом, но Кобзон никогда не отрицал дружбы с ними. И в этом тоже проявлялось его мужество. Ведь Кобзона как минимум раза три пытались убить из-за дружбы с тем же Квантришвили. Покушались на его жизнь и из-за денег. 10 лет назад мы ехали с Кобзоном в одной машине из Сочи. За нами на второй машине ехала его охрана. Машина охраны остановилась на заправке, а мы с Кобзоном поехали в аэропорт. Через несколько минут Кобзону сообщили, что машину с его охраной кто-то взорвал... Люди погибли. До этого случая рядом с его офисом в гостинице «Интурист» взрывали гранаты. Как минимум раза три кто-то пытался его убрать. Но Кобзон ничего не боялся, понимал, что надо держать удар».

«Всевышний подарил мне еще один день»

Кобзон никогда ни на что не жаловался. Наоборот, певец всегда говорил, что у него есть все, что надо для полного счастья. Но все же было одно но… «Разве что чуть-чуть вернуть меня — нет, не в молодость, а в то состояние перспективное, когда еще впереди много времени — я бы согласился. Не заморозиться, а просто мысленно пофилософствовать — и вернуться лет на 20-30 назад. А в принципе, может быть, и не нужно. Потому что у меня судьба состоялась. И я ни о чем не жалею».

Откуда в нем было столько энергии? Секрет прост — Кобзон просто очень сильно хотел жить. «Просыпаюсь утром, вижу солнце, свет и с благодарностью отмечаю для себя простую вещь: Всевышний подарил мне еще один день, а значит, я могу еще что-то сделать, могу что-то планировать. И конечно, жизненной энергией меня заряжают моя жена, дети, внуки... Семья, как это ни банально прозвучит, дает все-таки колоссальную поддержку, а вместе с ней и силы».

Запрещен въезд в Латвию

Летом 2014 года Олегу Газманову, Иосифу Кобзону и Валерии перед «Новой волной» был запрещен въезд в Латвию. Они были внесены латвийским МИДом в список нежелательных персон. Свое решение министр иностранных дел Латвии Эдгар Ринкевич объяснил тем, что артисты поддержали присоединение Крыма к России и «политику кремлевского империализма». В 2015 году «Новой волны» в Юрмале уже не было — конкурс перебрался в Сочи. Кобзон назвал Ринкевича «придурком», а потом подал иск в Европейский суд на правительство Латвии. Артист требовал возместить ему ущерб от запрета на въезд в нашу страну. «Я обратился вместе с адвокатом Барщевским, оплатил процедуру и подаю в Европейский суд на правительство Латвии за нанесение морального и материального ущерба, — сказал Кобзон. — Я оплатил гостиницу — 11 с половиной тысяч евро — на все время пребывания в Юрмале, но гостиница мне не вернула эти деньги». По словам артиста, он пытался объяснить представителям отеля, что это форс-мажор и от него это не зависело. «Они говорят, от нас это тоже не зависело, кто это сделал — правительство Латвии, вот вы к ним и предъявляйте претензии. Вот я и предъявил», — заключил певец.

Кобзон также подал в Конституционный суд Латвии заявление о пересмотре его внесения в черный список, но суд постановил, что оно не соответствует требованиям закона о Конституционном суде, и отказал в возбуждении дела, поэтому Иосиф Давыдович находился в черном списке Латвии до конца своих дней.

Что ему принадлежало?

При жизни Кобзону принадлежало большое количество недвижимости. В подмосковном поселке Баковка Иосифу Давыдовичу принадлежит 2 гектара земли. На этом участке находится шесть построек: жилые дома — 413 кв.м, 548 кв.м, 262 кв.м, гостевой дом — 568 кв.м, дом охраны — 417 кв.м, хозблок — 191 кв.м. Примерная стоимость всей «резиденции» составляет около 400 000 000 рублей (5 млн евро). Также Кобзону принадлежит квартира в элитном доме в центре Москвы: двухэтажный пентхаус на Новом Арбате площадью 671 кв.м стоит примерно 500 000 000 рублей (6 млн евро). Также родственники артиста могут получить в наследство его автомобиль — Иосиф Давыдович передвигался на Mercedes Maybach стоимостью более 10 000 000 рублей (125 000 евро).

Большая семья

Кобзон был женат трижды: с 1965 по 1967 год он был женат на Веронике Кругловой, с 1967 по 1970 — на Людмиле Гурченко, а с 1971 года и до самой смерти женой Иосифа Давыдовича была Нелли Кобзон. Они вместе прожили 47 лет! У Кобзона всего два ребенка — дочь Наталья и сын Андрей, зато внуков — целых 7: 19-летняя Идель, 19-летняя Полина, 18-летняя Мишель, 17-летняя Анита, 15-летняя Арнелла-Мария, 10-летний Михаил и 8-летний Ален-Джозеф.

Дима Билан:

«...Вы были моим крестным, талисманом, и я говорил вам неоднократно это вслух! А первый раз это был 1998 год, и были вы и тоже вручили мне диплом... и много-много чего еще. Все самые ключевые периоды моей жизни вы были поддержкой! Я искренне соболезную близким... и всей стране, которая потеряла, не побоюсь этого слова, отца! Царствия небесного... мы будем помнить».

Максим Галкин:

«Уникальный человек, вряд ли такой когда-либо еще появится на нашей сцене. Прощайте, Иосиф Давыдович! Царствие вам небесное! Вас будет не хватать. Один из атлантов, державших наше сценическое небо, опустил свои уставшие плечи. Максим, Алла, дети. Соболезнования от всей нашей семьи Нелли и всем родным Иосифа Давыдовича. Душой с вами!»

Филипп Киркоров:

«Вы всегда приходили на помощь, как обидно и нечестно, что сейчас невозможно вам помочь и волшебными средствами оживить вас и вернуть вас к нам, как вы всегда мне и многим тысячам людей помогали в самых непростых их жизненных ситуациях... Пусть там, наверху, вы найдете мир и покой, пусть хор ангелов поет для вас, а вы там, с небес, будете так же наблюдать за всем, что происходит на грешной земле, и, став ангелом-хранителем, будете продолжать свою главную миссию при жизни — ограждать от зла и несправедливости! Вы были и останетесь навсегда в наших сердцах Робин Гудом отечественной эстрадной и не только музыки! Прощайте, гений...».

Дмитрий Шепелев:

«Иосиф Давыдович Кобзон. Сегодня многие вспоминают о нем как об отзывчивом, готовом прийти на помощь, человеке, который «привык быть там, где трудно другим». Моя семья знает об этом не понаслышке. Кобзон был первым в России, кто узнал о диагнозе Жанны. Первым, кто помог не словом, но делом, твердо и без суеты. Все следующие годы мы изредка созванивались. Меня не оставляло чувство признательности. А он, это чувствовалось, упрямо жил, наперекор обстоятельствам, мощно и смело. Спасибо вам, Иосиф Давыдович, за ваше участие и в моей скромной судьбе. Пусть земля будет вам пухом. Соболезнования семье».