Глава МИД Франции Стефан Сежурне - о кремлевской пропаганде, отправке войск в Украину и отношении к антивоенным россиянам

— Мы публикуем это интервью по случаю Всемирного дня свободы печати. В странах c диктаторским режимом, как в России, независимые средства массовой информации уже практически уничтожены. Что, по вашему мнению, представляет сегодня наибольшую угрозу для европейской прессы?

— Когда журналисты оказываются под угрозой, демократия погибает. Российский народ знает это лучше, чем кто бы то ни было. Поэтому приверженность защите плюралистической, свободной и независимой информации — это вопрос экзистенциальной борьбы для наших демократических обществ. И это не пустые слова, угроза действительно существует. Она в наших социальных сетях и на экранах телевизоров.

Под угрозой находится наше восприятие фактов. Когда историей манипулируют, когда какие-то громкие скандалы оказываются сфабрикованными, когда искаженная и ложная информация соседствует на равных правах с подлинными объективными фактами, то кто выигрывает от этого?Автократические власти.

В наших странах демократия основана на свободном обращении идей и обмене противоположными мнениями. Кампании по дезинформации и распространение дипфейков, с которыми мы сталкиваемся сегодня в Европе и во всем мире, — это оружие массового поражения демократии. Если мы не будем поддерживать независимую прессу, то демократии не устоять.

— С приближением выборов в Европарламент российские кампании по дезинформации стали одной из главных тем. Думаете ли вы, что Россия действительно способна оказывать влияние на общественное мнение во Франции и в других европейских странах, или же это преувеличено? Что уже делается для противодействия влиянию в информационной среде и достаточно ли этого?

— К сожалению, Россия не стала дожидаться европейских выборов 2024 года, чтобы попытаться лишить европейских граждан бесценного права: права на свободное голосование в условиях справедливых дебатов за выбранного кандидата. Во Франции хорошо помнят российское вмешательство, которым были отмечены президентские выборы 2017 года. Уже это было неприемлемо.

С начала агрессивной войны, которую Россия ведет в Украине, наблюдается значительное усиление такого вмешательства. Враждебные действия направлены не только против Франции, но и против наших европейских партнеров. Я заявил об этом вместе со своими коллегами из Германии и Польши несколько недель назад.

Когда одна страна посредством своих СМИ или социальных сетей пытается подорвать стабильность в обществе другой страны, она совершает крайне серьезные враждебные действия.

В таких случаях мы стараемся установить совершенные действия и определить их характер, после чего публично разоблачаем. Именно так мы поступили в феврале, предав огласке деятельность сайтов сети «Портал Комбат», которые распространяли не соответствующий действительности контент про войну в Украине и украинское руководство У. Таким образом мы можем предупреждать наших сограждан, чтобы они не поддавались на обман. Эта работа ведется благодаря цепочке структур, все звенья которой хорошо скоординированы, и, в частности, благодаря специализированной службе Viginum, занимающейся расследованиями в интернете. У нас есть оружие и для выявления, и для ответных действий.

— Сто лет назад Франция стала основным направлением для белой эмиграции. Заинтересована ли она сегодня в приеме и интеграции россиян, которые настроены против войны?

— Франция известна своей традицией гостеприимства. Нашей стране почетно принимать всех тех, кому грозит опасность на родине; мы предоставляем им статус беженца. К их числу относятся россияне, отказывающиеся участвовать в не имеющем оправданий предприятии, которое российский президент начал в феврале 2022 года. Мы принимаем у себя большое число россиян, которые выбрали бегство от угнетений: журналистов, исследователей, деятелей искусства, студентов. Так что, в отличие от кремлевской пропаганды, наша поддержка Украины никоим образом не мотивирована какой-либо агрессивностью по отношению к российскому народу. Наша цель заключается только в том, чтобы остановить незаконную империалистическую авантюру, которую ведет российский президент.

— Франция — одна из немногих стран ЕС, где россияне могут попросить убежище, чтобы избежать призыва на военную службу. Чуть больше месяца назад Национальный суд по вопросам права на убежище впервые предоставил на таком основании право на убежище россиянину. Однако получить такую защиту по-прежнему трудно. Россиянину, о котором мы говорим, сначала отказали, и лишь после судебного разбирательства предоставили защиту. Рассматривает ли Франция возможность создания дополнительной программы или возможность упростить порядок предоставления убежища россиянам, которые отказываются воевать в Украине, в частности, если в России будет объявлена новая волна мобилизации?

— На самом деле 19 российских граждан, которые смогли доказать, что они подлежат мобилизации и отправке на войну в Украине, получили убежище во Франции. Разумеется, мы внимательно следим за развитием ситуации в странах, подпадающих под процедуру предоставления убежища.

— До полномасштабного российского вторжения в Украину Москва и Париж поддерживали особые связи: проводились форумы, подобные «Трианонскому диалогу», французские руководители часто приезжали в Россию, а французское общество демонстрировало «русофилию», особенно в отношении русской культуры и языка. Не началось ли теперь во Франции разочарование в русских и русской культуре? Как общество и политический класс относятся к россиянам, которые остались в стране и не могут или не хотят уехать?

— Наши отношения с Россией уходят корнями в историю, они основаны на взаимном уважении между нашими народами. Это остается справедливым, даже когда российские власти продолжают свой безрассудный курс, пренебрегая всеми принципами, которые определяют устройство нашего мира, всеми правовыми нормами и человеческими жизнями.

— В последние недели в Европе, Украине и России активно обсуждали инициативу Эмманюэля Макрона по отправке в Украину регулярных войск Франции и (или) НАТО. Эта инициатива, естественно, вызвала острую реакцию со стороны Кремля, но ее не одобрили и некоторые ближайшие союзники Франции в ЕС, в частности Германия. Какими должны быть условия для того, чтобы Франция была готова отправить в Украину свои регулярные силы? Есть ли вероятность того, что Франция будет действовать самостоятельно, не дожидаясь консенсуса среди своих партнеров по ЕС и НАТО? Как вы оцениваете возможную продолжительность и масштаб такой операции?

— Президент Республики очень четко напомнил в своей речи в Сорбонне на прошлой неделе, почему европейские страны должны играть в открытую в своих отношениях с непредсказуемой и непоследовательной державой. Россия должна понять, что когда мир в Европе оказывается под угрозой и на кону стоит безопасность наших сограждан, то ограничений нет и не исключается ни один вариант.

Европейские страны, от государств Балтии до Польши и Финляндии, всецело вносят вклад в поддержку Украины, в том числе помогая вести на местах разминирование, сотрудничая в области кибербезопасности, а также содействуя производству оружия на территории Украины.

Европа и ее партнеры будут сохранять единство и решимость столько, сколько потребуется. Военный провал России уже налицо. По нашим оценкам, военные потери России составляют 500 тысяч человек, из которых 150 тысяч человек убитыми. И всё это зачем? Если коротко — низачем.

— Какую позицию занимает Франция по вопросу о возможном использовании замороженных в Евросоюзе российских активов? Сколько во Франции подобных активов, принадлежащих российскому государству и попавшим под санкции российским физическим лицам? Существуют ли варианты, предусматривающие возможную экспроприацию Францией этих активов и их передачу Украине?

— Мы заморозили российские активы в ЕС, чтобы затруднить России финансирование ее незаконной войны. Франция действительно хочет пойти еще дальше: в условиях роста процентных ставок эти активы принесли в 2023 году доходы в размере порядка 4 млрд евро. Мы предлагаем использовать их для финансирования усилий по обороне и восстановлению Украины.

— Расследования «Новой газеты Европа» и других СМИ показали, что, хотя некоторые французские предприятия ушли из России после начала вторжения, другие компании, в частности «Ашан» и, вероятно, связанные с ней «Леруа Мерлен» и «Декатлон», остались в России. Более того, прибыль многих оставшихся компаний значительно выросла, а в числе лидеров по этому показателю фигурирует «Тоталь». Почему, по вашему мнению, эти предприятия решили не уходить из России? Принимают ли французские власти какие-либо меры для того, чтобы убедить эти компании уйти с рынка? Может ли это произойти, и если да, то в какие сроки?

— Франция — свободная страна, и французские предприятия свободны выбирать, где им работать и в каких зарубежных странах осуществлять инвестиции, при условии, что они соблюдают действующий режим санкций.

На самом деле, следует отметить, что большое число французских компаний, работавших в России, ушли из нее после начала вторжения в Украину. Важную роль в этом, несомненно, сыграла растущая агрессивность Кремля в отношении Франции. К тому же предприятиям всё тяжелее находиться в ситуации, когда их ассоциируют с режимом, который до такой степени стал маргиналом на международном уровне и который осуждают практически все страны мира. Для того чтобы вернуть свое место в сообществе наций, Россия должна сделать другой выбор.