Вечная война в одиночной камере: Путин делает ставку на изоляцию России, Запад - на заморозку конфликта

Все дело, оказывается, в том, что украинцы не умеют воевать. Они наступают группами по 10–30 человек, которые не имеют связи друг с другом, вместо того чтобы наступать, как их научили инструкторы Бундесвера, большими моторизованными группами.

Вот такие рекомендации: наступать танками на минные поля под огонь российских ударных вертолетов Ка-52 и без прикрытия с воздуха.

И после парочки таких наступлений армии у Украины не останется, и можно будет давить на нее с перемирием.

Статья в Bild принадлежит к довольно характерному типу статей, появившихся в последнее время. Другой пример — статья в Washington Post, которая вышла сразу после Вильнюсского саммита и содержала (со ссылкой на шестерых чиновников Белого дома) рассказ о том, как в Белом доме недовольны твитом Зеленского.

Еще один пример — знаменитые слова министра обороны Великобритании о том, что он "не компания Amazon" и хотел бы слышать от Украины больше слов благодарности за предоставляемое оружие.

Поведение Зеленского тут ни при чем.

Вне зависимости от того, как вы к нему относитесь, президент Зеленский вел себя, как всегда. Просто раньше это никаких замечаний не вызывало, а теперь вызывает.

Всё это — часть очевидной кампании Запада по принуждению Украины к миру. С одной стороны — не дать всего необходимого оружия. С другой — пообещать после окончания войны прием в НАТО. С третьей — объяснить публике, что Украина-то и виновата. И наступать-де они там не умеют, и Зеленский ведет себя невежливо.

Это стремление союзников четко уловили Путин и его окружение, которые мгновенно подняли ставки. Заговорили о всеобщей мобилизации и походе на Польшу, а заодно начали обстреливать Одессу. Чтобы либо уничтожить всю украинскую торговлю зерном, либо вынудить Украину перебросить ЗРК Patriot, защищающий Киев, под Одессу. Перебросят — шарахнет по Киеву.

Тем более, что у Путина проблемы на внутреннем фронте. Мятеж Пригожина показал, что власть Путина висит на волоске, который могут перерезать две сотни танков. А арест Гиркина-Стрелкова, который должен был укрепить эту власть, показал, что никто не поддерживает зигометов. В сетях, и пока они у власти, — да. А так — нет.

Поведение Путина — это явно поднятие ставок перед новым раундом торговли. «А вот что вы мне дадите, чтобы “Вагнер” не напал на Польшу?» (спойлер: ничего. Пусть нападает. Это поход войдет в книгу Гиннеса как самый короткий в истории человечества. Он продлится минуты четыре до подлета польских F-16).

Но какова вероятность того, что стороны в обозримое время подпишут перемирие?

С моей точки зрения, она ничтожна, а вот вероятность заморозки конфликта, наоборот, высока.

Она ничтожна потому, что на самом деле нет ни одной стороны, которая заинтересована в подписании мира или перемирия.

Путин вовсе не заинтересован. Такой (гипотетический) договор запустит процесс нормализации отношений России с окружающим миром, восстановит экономические связи и поставит вопрос о выплате репараций.

Но кто с чего взял, что Путин хочет восстанавливать экономические связи с Западом?

Ровно наоборот. Он хочет их оборвать. Все действия Путина за последние 10–15 лет мы можем рассматривать как спецоперацию по возведению вокруг России нового «железного занавеса». Только, по мысли Путина, «железный занавес» должен был быть возведен с «той» стороны.

Все выходки Путина, — отравление Литвиненко, отравление Скрипалей, российско-грузинская война, аннексия Крыма, Донбасс, попытка вмешательства в американские выборы и пр., не говоря уже о самой войне, — можно рассматривать как целенаправленную кампанию по введению против себя санкций. Путин ждал, пока Запад не выдержит и подаст на развод. Просто Запад оказался слабым, и до 2022 года выдержал куда больше абьюза, чем Путин рассчитывал.

В чем состоит цель Путина? Она очень простая. Иранизация России или, если хотите, превращение ее в Северную Корею. Получение абсолютной власти. Возвращение в Россию капиталов чиновников и олигархов. Дедолларизация российской экономики. Разрыв экономических связей с США и Европой и наращивание оных с быстрорастущими странами третьего мира: Китаем, Индией, Индонезией, — которые в современном мире легко позволяют выжить без помощи Запада, а моральных претензий к партнерам не предъявляют.

Водворение в России новой тоталитарной идеологии, списанной с ближневосточного исламизма. Да, мы живем в грязи, но мы духовные. Нас никто не уважает, а у нас великая история. Мы стремимся к миру, а всех, кто клевещет, что мы воюем, застрелим нафиг.

Прежние тоталитарные идеологии — коммунизм и фашизм — были идеологиями победителей. Они предполагали победу их носителей над остальным миром.

Эта идеология — идеология лузеров. Она позволяет сесть самому по уши в дерьмо и чувствовать себя обиженным. В отличие от коммунизма и фашизма, она способна существовать бесконечно долго — как первобытно-общинный строй.

Это ошибка — думать, что Путин хотел получить Украину.

Он хотел получить «железный занавес». Другое дело, что он планировал утащить за этот «железный занавес» больший кусок Украины, чем сейчас, но это уж как получилось.

Еще раз: Путин не нуждается в подписании бумаги, которая легитимизирует его захваты. Ровно наоборот, он нуждается в постоянном предлоге для нагнетания истерии внутри страны и в ненависти к русским за рубежом. Чем сложнее будет россиянам за пределами России, — с визами, с банками, с коллективной виной, — тем лучше для Путина.

Может ли подписать перемирие Украина? Сейчас — нет. Украина — демократическое государство, и его политики, чтобы остаться у власти, будут следовать общественному мнению. Сейчас общественное мнение Украины категорически против любого перемирия, которое оставит в руках Путина хотя бы часть украинской территории.

У Европы тоже есть причины стремиться именно к заморозке конфликта. Украина — прекрасный источник образованных, работящих, разделяющих европейские ценности эмигрантов, которые готовы работать в экономике принимающих их стран и которые полностью интегрируются во втором, если не в первом поколении. Это была главная причина, по которой канцлер Меркель была всячески заинтересована в интеграции Украины в Евросоюз. Рабочих рук не хватает.

Сейчас в Европе только зарегистрированных украинских беженцев — 6 млн человек. Далеко не все вернутся, многие пустят корни, перетащат отцов и мужей. Чем дальше будет тянуться война (даже замороженная), тем больше будет пустеть Украина, тем больше украинцев будет полонизироваться и германизироваться.

Заинтересован ли в юридическом перемирии Китай? Тоже нет. Пока Путин воюет, он отвлекает внимание США на себя и попадает во всё большую зависимость от Китая. То же самое можно сказать о Турции. Путинская война позволила Эрдогану из регионального лидера стать мировым посредником.

Остаются, пожалуй, только США. Но они далеко и поглощены внутренними проблемами. Им всё равно — мир или заморозка. Не стреляют — и ладно. И то, и то можно продать избирателю, тем более что американский избиратель внешней политикой интересуется не слишком активно.

Таким образом, все крупные политические игроки, и прежде всего инициатор войны Путин, заинтересованы не в прекращении, а в замораживании конфликта.

В превращение региона в Ближний Восток, где десятилетиями «идет мирный процесс», который на самом деле заключается в том, что все ненавидят всех.

Я не вижу, признаться, больших шансов на «корейский вариант» — когда Северная Корея (в данном случае путинская Россия плюс аннексированные территории) превращается в концлагерь, а стране, имеющей союзника в качестве США, помогают стать развитой державой.

Сейчас — не 1950-ые, а Путин — не Сталин. Украине не удается убедить союзников, что она защищает Европу от новых орд с востока. В начале войны, когда путинскую армию считали «второй армией мира» и думали, что Киев падет за три дня, этот нарратив еще можно было продать, сейчас — нет. Союзники слишком хорошо видят, что путинская армия слишком слаба, чтобы угрожать кому-либо, кроме Украины.

Благодаря слабости путинской армии эта война превращается из дела всего мира в войну между Украиной и Россией, и в XXI веке Запад хорошо знает, что цивилизованное государство в принципе не может выиграть, ввязываясь в войну.

Война в XXI веке, в отличие от века XII, дело заведомо убыточное. Это больше не дело королей и вождей. Это удел бородатых полевых командиров и сумасшедших диктаторов.

Деньги, вложенные в бронзовый меч и банду наемников при взятии Трои, окупались сторицей. Деньги, вложенные в установку «Град» при взятии Бахмута, не окупятся никогда.

Самый вероятный сценарий пока — это заморозка конфликта, ни мира ни войны, а армия пусть сидит в окопах, превращение региона в выжженную ничейную землю, где невозможна никакая развитая экономика, но процветают ненависть и орды международных бюрократов, кормящихся разруливанием конфликта (а уж если поставить международного бюрократа разруливать конфликт, то он станет вечным), концлагерь на месте России, исход населения из Украины, и США, которые болезненно морщатся при упоминании о кровоточащей и неразрешимой язве.

Изменить этот сценарий, по правде говоря, может только одно.

Если та или иная группа российских силовиков или военных, которые видят, в какую бездну заводит Путин Россию и опасаются за собственных детей и собственные же авуары, положат Путину конец. Возможно, что мы чего-то не знаем, и США уже ведут переговоры с такими группами.

Редакция может не разделять мнение автора.

Больше статей о происходящем в России и в мире читайте в "Новой газете. Европа".