Законы расчеловечивания

Депутат Мосгордумы Евгений Ступин опубликовал в соцсетях ответ Управления СКР по Москве на свое обращение в СК РФ, в котором он просил проверить высказывание в конце октября в эфире Russia Today Антона Красовского об украинских детях, которых тот призывал топить и жечь.

После высказывания Маргариты Симоньян, которая обещала отлучить Красовского от эфира, Александр Бастрыкин обещал «взять дело на контроль», однако из московского управления, куда было спущено обращение Ступина, депутату сообщили: «В поступившем обращении сведений о совершенном или готовящемся преступлении против несовершеннолетних… не сообщается. Вопросов, относящихся к компетенции ГСУ СК России по г. Москве, не содержится».

Любому юристу ясно, что речь должна идти совсем о другом составе преступления, а именно о возбуждении ненависти по признаку национальности (ст. 282 УК РФ), но раз уж в СК решили поговорить о детях, уместно вспомнить другого депутата — Алексея Горинова, приговоренного к 7 годам лишения свободы за то, что он высказал сомнение в уместности проведения конкурса детских рисунков на фоне гибели детей в соседней стране (к чему, собственно, призвал Крассовский).

Этими двумя решениями заданы совершенно определенные координаты между социально (официально) одобряемым и не одобряемым поведением в отношении украинских детей и граждан Украины вообще.

Правозащитник Павел Чиков сообщил о получении одним из адвокатов «Агоры» (разумеется, ассоциация признана «иностранным агентом») ответа в отношении места нахождения гражданина Украины Никиты Шкрябина, задержанного 29 марта «в связи с противодействием специальной военной операции». Вот что ответил адвокату СК, отказавшись сообщить какие-либо сведения о клиенте, поскольку они-де составляют некую тайну: «Шкрябин задержан за противоправные действия, но при этом он не является фигурантом каких-либо уголовных дел, расследование в отношении него не ведется, следовательно, никакими процессуальными правами он не обладает».

По сведениям правозащитников, таких ни в чем не обвиняемых, но «противоправных» граждан Украины на территории РФ сейчас находятся сотни, если не тысячи.

Тем временем в Думе в первом чтении принят законопроект, призванный урегулировать расследование и судопроизводство по делам, возбужденных на так называемых «вновь присоединенных территориях» (ЛНР, ДНР, Запорожская и Херсонская области) в бытность их еще Украиной. Если согласиться с логикой «присоединения», такой закон, в самом деле, необходим, но в нем, помимо прочего, есть и такой пункт (часть 2 ст. 2): «Не является преступным и наказуемым деяние, ответственность за совершение которого установлена нормативными правовыми актами Украины, если оно содержит признаки преступления, предусмотренного УК РФ, но было направлено на защиту интересов РФ, ДНР, ЛНР либо охраняемых законом интересов граждан или организаций РФ, ДНР, ЛНР, населения и организаций Запорожской области, Херсонской области».

Формально речь об убийствах, грабежах или тем паче изнасилованиях не идет, поэтому сложно представить себе, что это может быть такое. Но и представлять не надо: это не юридический текст в собственном смысле слова, а сигнал, опять же задающий координаты для судей и следователей, а заодно и для всех, участвующих в «спецоперации», включая и привлеченных к ней осужденных в РФ по статьям о насильственных преступлениях.

Во всех перечисленных случаях задания «координат» речь не столько о законах, сформулированных заведомо расплывчато, сколько о практиках правоприменения: так строго по закону, как его ни читай, Горинов своим сомнением в уместности детского конкурса никоим образом не дискредитировал Вооруженные силы РФ. Но «суду все ясно», координаты отчетливо обозначены, и точно так же на практике будет применяться новелла о «ненаказуемости преступлений в интересах России» — надо думать, не только на «присоединенных территориях».

В так обозначенной «новой нормальности» граждане Украины, включая детей, не признаются субъектами, но лишь объектами. Эти практики, до поры распространявшиеся только с помощью языка вражды через пропаганду, теперь получают закрепление и на уровне закона и квазиправовых практик, что хорошо иллюстрирует пример Красовского.

Больше статей о происходящем в России читайте в "Новой газете. Европа".