"Нам все время говорят, что мы должны от чего-то умереть!": честный разговор с семейным врачом Интой Аузиней
Семейный врач Инта Аузиня работает в Валмиере уже 23 года. Мы разговаривали с Интой за день до начала войны в Украине и решили, что не будем говорить о политике и угрозе войны, которую чувствовали, но не хотели в нее верить. Беседа была легкая и яркая, с юмором и огромной дозой энергии, несмотря на то, что работа семейного врача – это большой труд, и усталость накапливается огромная, ведь, помимо ежедневной работы, оформление документов и листов нетрудоспособности из-за коронавируса требуют много времени.
Инта родом из Мазсалацы, из ее класса вышла целая череда врачей, потому что у них был очень хороший учитель химии. "Осваивая химию, мы многому научились - учитель Улдис Дрейманис рассказывал нам об архитектуре, оперной музыке, парках. Он научил нас быть людьми", — говорит Инта.
Преподаватели в институте тоже были отличные: "Доцент Гайтис Брежинскис сказал нам: "Не будем говорить о лекарствах, они изменятся. Поговорим о людях, о жизни! Я сдавала государственный экзамен у профессора Илмарса Лазовскиса, и это было наслаждение - мне было очень приятно общаться с таким фантастическим человеком! Нас тогда научили чувствовать людей!"
Где была ваша первая работа, когда вы окончили медицинский институт?
Там, куда мужа отправили (смеется). Сначала его отправили в Смилтене, но вскоре перевели в Валку, а потом и мне пришлось переехать туда. Я была "просто терапевтом", как сказала одна из моих родственниц, потому что ей казалось, что в этом нет ничего особенного. Я хотела быть кем-то большим, но не в том смысле, как думала моя родственница, - я хотела лечить человека целиком, видеть его всего, а не только руку, ногу или сердце.
Мне нравилось в Валке, я проработала там 18 лет, там родились трое моих детей. Местные меня приняли, чувствовала себя своей. Вероятно, это было легко, потому что в Валкской больнице работали в основном люди моего поколения. Это было хорошее чувство опоры, которое не исчезло до сих пор, несмотря на то, что мы давно не работаем вместе.
С такими хорошими учителями вы наверняка многое знали, понимали людей.
Но всему приходилось учиться заново!
Почему?
Мой куратор доктор Брежинскис был прав - меняется все: медицина, технологии. Только отношение меняться не должно, людей надо слушать и слышать. Если пациент покидает мой кабинет более спокойным, потому что доверяет мне, это приносит мне удовлетворение.
Видите ли, я все-таки принадлежу к тому поколению, чье образование было академическим, которое включало в себя не только те знания, которые нужны, например, врачу.
Сейчас молодые люди знают многое из того, чего не знала я в их возрасте, но они не знают того, что я всегда считала само собой разумеющимся - в музыке, литературе, классической истории. Время действительно бежит, но главное все-таки - отношение к людям.
В Валке вам нравилось, тогда почему вы переехали в Валмиеру?
Мы не хотели жить врозь с мужем. Это был 1999 год, на его работе произошла централизация, рабочее место переехало в Валмиеру, мужу тоже пришлось переехать. Из Валмиеры мне пришли два приглашения - из больницы и от доктора Юриса Яковиньша. Это было общество с ограниченной ответственностью, или SIA, мне нужно было создать свою практику, я начинала практически с нуля. Несколько жителей Валки остались со мной, записались в мою практику, но как долго будешь так ездить?! Некоторые до сих пор ездят. В моей практике люди записывались по совету соседа, друга или кого-то из знакомых. У меня небольшая практика, чуть больше тысячи пациентов, но я намеренно не делаю ее больше, потому что не знаю, что будет со мной. У меня маленькие помещения, я не могу нанять еще одну медсестру, потому что ей негде работать. Сейчас я здорова, но рак - это непредсказуемая болезнь, все может случиться, и я не хочу подводить людей. Это была хорошая школа - онкобольница, болезнь, я всегда учусь на всем, что со мной происходит. Я была "по другую сторону". Мне теперь легче разговаривать с пациентами с онкологическим диагнозом, потому что они знают, через что я прошла, я знаю, что это значит. Людей видят душой, их нельзя увидеть глазами по-настоящему.
Люди теперь здоровее, чем раньше?
Я не думаю, что люди стали более больными или здоровыми. Я бы скорее сказала, что люди сейчас больше боятся. Смотришь телевизор – женщине в 40 лет лет нужны вкладыши, потому что у нее недержание мочи; если мужчина ходит в туалет после 40 лет по ночам, ему следует пройти обследование простаты. Идешь по улице и впереди висит плакат, на котором предупреждают, что есть рак молочной железы... или идешь и видишь плакат о раке кишечника. Потом слышишь, что вы можете умереть от болезни сердца, теперь вы можете умереть от Covid-19 или гриппа. Нам всегда говорят, что мы должны от чего-то умереть.
Вы ходите по 10 километров каждый вечер?
Да, я также плаваю круглый год, когда нахожусь в деревне. Раньше я еще и бегала. У меня есть поля, пруд. Но я не возвращаюсь туда каждый день. У меня есть квартира в Валмиере, но дом моего мужа-пенсионера находится за Смилтене, это наш порт покоя.
Сегодня утром я плавала. Если я в деревне, то плаваю два раза в день - утром и вечером. Но начинаю с системы правильного дыхания, которой научилась из-за воспаления пазух в носу. Не побегать и не поплавать, потому что нос всегда забит. Когда я избавилась от воспаления, начала плавать. Теперь с этим навязываюсь каждому пациенту (смеется). Не было так, что я просто читала и слушала передачи в детстве. Папа заставлял меня тренироваться, расслабляться, я могла стоять на голове — я это умею до сих пор, но еще не научилась шпагату. Правильное дыхание по Стрельниковой - вещь фантастическая, помогает даже при простуде! И ходьба также является хорошим способом избавления от стресса. Надеваю наушники и иду. Например, позавчера я слушала один рассказ, вчера — лекцию о депрессии. Музыку слушаю, когда катаюсь на лыжах. Мне очень нравится Второй фортепианный концерт Рахманинова. Можно сойти с ума, слушая начало!
Умеете ли вы смотреть на все со светлой стороны?
Да, я всегда смеюсь над собой. Серьезно, мне всегда везло с колоссальными и хорошими людьми вокруг меня. И мы можем искренне посмеяться друг над другом. Бывают, конечно, болезненные вещи, я тоже не могу всего избежать, но все равно можно посмотреть на все с самой светлой стороны, хотя бы после. Бывают и агрессивные люди, которые пытаются вылить свой негатив и проблемы на головы других, но очень важно сохранять спокойствие, не принимать все на свой счет и близко к сердцу. Закономерность - если с тобой что-то происходит, то все время слышишь о подобных событиях.
На самом деле мы воспринимаем то, что нас интересует, но не слышим и не видим того, что нас как будто не касается. Больные видят только больных, беременные только женщин в ожидании - так мы устроены.
Мы видим то, что хотим, и слышим то, что хотим слышать. Я прошла курс - даже не помню, как он назывался по-научному - мы его называли "пластилиновым кружком", потому что на первом занятии нужно было взять с собой пластилин и что-то лепить. Взяла зубной "пластилин" у дочери, она стоматолог. Он такой серый, бесцветный и я думаю, что бы создать. Я создала даму в длинном и гордом платье принцессы, может быть потому, что у меня его не было в детстве, я мечтала об этом в то время. Знаете, через несколько лет, когда дочка выходила замуж, я сшила такое платье! Элита, преподаватель нашего "пластилинового кружка", сказала нам: "Не оглядывайтесь на свои хвосты, они всегда будут рядом. То, что с вами случилось, не уйдет, но смотрите вперед, а не назад". И это так, если во время движения все время оглядываться назад, то быстро куда-нибудь врежешься. В конце концов, кто тут хозяин - я или мои беды?! Постучите ногой по земле и твердо скажите: "Кто здесь хозяин!" Я немного фаталист, но могу сказать, что я еще и оптимист. Нужно жить.
