Исповедь медсестры: "Родственники больных коронавирусом падают в обморок, увидев близких"
Медсестра вновь открывшегося коронавирусного отделения израильской больницы "Бейлинсон" Натали Ланцман добровольно взяла на себя тяжелую обязанность - общение с родственниками тяжелобольных Covid-19.
Сотрудники коронавирусных отделений еще недавно полагали, что эпоха коронавируса в Израиле вот-вот останется позади, но пришла четвертая волна, и на подземной стоянке больницы "Бейлинсон" вновь открылось отделение интенсивной терапии для больных COVID-19. Здесь лечат крайне тяжелых больных, погруженных в медикаментозную кому и подключенных к ИВЛ, пишет сайт vesty.co.il.
У медперсонала коронавирусных отделений есть еще одна функция, не менее трудная, чем лечение больных и уход за ними, - это общение с родственниками пациентов, посещающими их в больнице, иногда в последний раз. В "Бейлинсон" эту задачу взяла на себя, причем добровольно, Натали Ланцман. Раньше она работала медсестрой терапевтического отделения, а сейчас трудится в администрации медсестринской службы.
Натали встречает родственников больных ("Не в защитном костюме, чтобы они видели перед собой живого человека"), объясняет, что их ожидает при встрече с близким ("Пытаюсь вселить в них надежду"), и как им следует вести себя в отделении, а также помогает надеть защитный костюм.
"Мы находимся в такой ситуации, когда каждый делает, что может, и даже больше, – объясняет она свое желание добровольно работать в отделении после основной работы. – Медсестры находятся на передовой этой борьбы, и их силы не бесконечны. Я решила, что могу взять на себя эту работу и облегчить нагрузку на персонал реанимационного отделения".
– Как реагируют семьи на свой первый визит сюда?
– Обычно они шокированы. Отделение интенсивной терапии – тяжелое зрелище. Обычно родные ведут себя тихо, они напуганы. Их лица меняются еще до того, как они добираются до койки больного родственника. Иногда тихо стоят рядом и боятся до него дотронуться, иногда не в силах уйти. Некоторые приносят шоколад и другие вкусности, который их любимый человек обожал до болезни, хотя сейчас он и дышать не может, не говоря уже о том, чтобы есть… Некоторые родственники падают в обморок прямо на пол отделения.
– А как это влияет на вас лично?
– Вы знаете, мы, медсестры с большим стажем, часто сталкивались на рабочем месте со страданиями. Но отличие коронавируса от других болезней в том, что он не исчезает, когда мы выходим из больницы. Этот вирус повсюду. Заражение может случиться с каждым, и каждый из нас, включая медработников, может представить себя на месте этих родственников.
Были случаи, когда семьи знали, что видят родного человека в последний раз, и я не решалась им сказать: "Разрешенные 15 минут закончились, вам пора уходить".
А бывали случаи, когда близкие были так убиты горем, что и 15 минут у постели не выдерживали…
– Были ли семьи, которые вам особенно запомнились?
– В прошлую волну эпидемии у нас лечился религиозный человек, сын которого пошел служить в армию и стал офицером. Его отец проконсультировался с раввином по поводу прививки, и ему посоветовали не делать ее. В конечном итоге он заразился от соседа, заболел и умер. Сын-офицер очень злился на раввина-советчика и на соседа и опубликовал в соцсетях несколько сообщений об этом.
Была еще бабушка, боявшаяся привиться из-за некой аллергии. Но она не боялась контактировать с внуками, учившимися в системе специального образования, и заразилась от них. Было тяжело видеть реакцию семьи на ее смерть. Близкие понимали, что трагедию можно было предотвратить, и она отчасти произошла по их вине.
Ощущать, что по вашей вине умер родственник, поскольку вы не привились и не соблюдали правил – это большое наказание. Каждая история из отделения может стать основой для сценария грустного фильма.
