Раскрыты удивительные подробности нападения на журналистку в Москве
Главный редактор радиостанции «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов в беседе с «Новой газетой» рассказал о деталях нападения на журналистку Татьяну Фельгенгауэр (32).
Он отметил, что нападавший, 48-летний Борис Гриц, появившись в помещении редакции, «прошел молча, как у нас проходят все люди за призами, повернул к референтам и затем побежал в гостевую», где находились Фельгенгауэр и охранник. По его словам, Гриц сразу напал на журналистку и ударил ее ножом в шею. «На крик мой охранник и тот охранник, который сидит вот здесь, бросились и скрутили его. Пять-семь секунд прошло. После всего мы вызвали скорую и полицию», — рассказал Венедиктов.
Единственным документом, который обнаружили у нападавшего, оказалось израильское водительское удостоверение. «Зовут его Борис Юрьевич Гриц, родился он в Грузии в 1968 году. Он жил какое-то время в Израиле, это удостоверение он получил в 2008 году», — уточнил Венедиктов.
«У него был вот так сложенный план, где было нарисовано расположение комнат — той части, до охраны. То есть, он здесь уже бывал. Просто нарисован план этажа. И надписи были сделаны на английском языке. Юзер какой-то — там, юзер какой-то — там, стейшн — там, и так далее», — добавил главред радиостанции. Также Венедиктов сказал, что план был нарисован от руки, Гриц продемонстрировал его охраннику.
Главред «Эха» считает, что план расположения комнат ему нарисовал некто, бывавший на этаже. «Можно знать план, но не знать, где находятся кабинеты для журналистов, где студия, где комната для гостей. Он пошел сразу туда», — указал Венедиктов.
Кроме того, журналист находит странным осведомленность Грица относительно нахождения Фельгенгауэр в гостевой. «Он не мог знать, что Таня здесь в это время, потому что она не должна была тут быть. Она закончила эфирную смену в 11 утра и в 12:15 у нас началось совещание главного редактора с заместителем. И закончилось это совещание, которое должно было длиться полтора часа, на 25 минут раньше. Он появился через пять минут. Вот такая странность. Ее не должно было быть в той комнате, никак», — заявил главный редактор «Эха Москвы». «Вот как он мог знать, что: а) она на станции; б) что у нас тут что-то закончилось?», — задается вопросом Венедиктов. «Он что-то знал, чего не знали мы», — резюмировал журналист.
