Сын композитора Бориса Резника Олег переехал в Гамбию и в 44 года начал новую жизнь
«Дорога в Африку ведет в одном направлении», - говорит Олег Резник, сын композитора Бориса Резника. Шесть лет назад он приехал в Гамбию, страну в Западной Африке, и сумел здесь обосноваться, опираясь на полученный в Латвии опыт и трудовую дисциплину.
Новая жизнь в 44 года
Мы встречаемся на побережье Атлантического океана, в ресторане Tamala Beach Resort — одной из пяти гостиниц, находящихся под управлением Олега. Он занимает должность директора по продажам и маркетингу, его задача — обеспечивать прибыль для владельцев. Когда Олег приехал в Гамбию в 44 года, у него практически не было денег, но были компьютер, телефон и решимость. Он обладал опытом бизнес-менеджера и работы в сфере электронной коммерции, а также многолетним стажем на платформе eBay в международной оптовой торговле.
Олег не скрывает, что вести дела в Латвии становилось все сложнее: для того чтобы работать полностью по закону, требовался огромный оборот, а его не было. «Это была одна из причин, по которой я решил уехать. Когда я оказался в Гамбии, я не знал, чем заняться. Вначале немного помогали родители, за что им большое спасибо. Потом меня познакомили с владельцем одного гостевого дома, и он попросил сделать сайт. Результат ему очень понравился, он порекомендовал меня следующему клиенту», — рассказывает Олег.
Под крылом богатых людей
Затем последовали заказы еще от трех-четырех гостиниц, каждая из которых была крупнее предыдущей, и уже через полгода это привело к серьезному бизнесу и управлению продажами. Вначале Олег думал открыть свое дело, но затем решил: зачем брать на себя лишние хлопоты, если можно найти состоятельных людей и работать на них?
«Вот что я сделал: пришел к ним и сказал, что буду зарабатывать для вас большие деньги, а себе — маленькие. Вам не нужно ничего делать, просто говорите "да". Мы договорились, и теперь я работаю под крышей одних из самых богатых и влиятельных людей в этой стране», — делится он.
Его задача — создать систему бронирования и платежей, наладить рекламу и все остальное, чтобы бизнес работал успешно, привлекал клиентов и приносил доход. «Я превратил это в нормальную гостиничную сеть западного образца. У меня нет фиксированной зарплаты, я получаю комиссию. Это мой бизнес внутри большого бизнеса: сам решаю, сколько людей нанимать, какие зарплаты платить, покупаю компьютеры, дроны для видеосъемки».
Вначале владельцы пытались контролировать его работу, но затем поняли, что вмешательство не требуется, если все работает. Сейчас под управлением Олега находится целая туристическая сеть: пятизвездочная Tamala, четырехзвездочные Kombo и Kalimba, трехзвездочные Balafon и Kasumai, расположенные недалеко друг от друга. Сам он живет в отдельном доме с двумя спальнями на территории Balafon, прямо на побережье океана, в охраняемой зоне. За 80 евро в месяц шесть дней в неделю домработница убирает жилье и стирает одежду.
Без контроля здесь нельзя
Здесь ничего нельзя оставлять на самотек, иначе все «с космической скоростью» придет в упадок. «Нужен контроль, знания и понимание, как сделать лучше, — этого здесь не хватает. Это похоже на большой детский сад: как только воспитатель уходит, начинается полный хаос», — довольно резко отзывается Олег о местном отношении к труду.
«Если европеец хочет вести бизнес в Африке, оставаясь, например, в Риге за компьютером, это не сработает. Так можно продержаться месяц, но как только они поймут, что хозяина нет, начнется хаос, и бизнес развалится».
Африканцы любят долго и многословно обсуждать вещи, которые можно решить за пять минут. Перед Новым годом Олег дал интервью на популярной местной радиостанции, где ведущий ранее работал в Германии. Там его учили делить запланированное время на пять: если речь рассчитана на 25 минут, ее надо уложить в пять. «Здесь люди говорят и говорят. У меня тяжелый характер, и я не терплю пустых разговоров. Работник опаздывает на полчаса и начинает рассказывать, что живет далеко и долго ждал транспорт, но мне это неинтересно. Ты опоздал, пол в ресторане не вымыт. Они злятся, потому что по их местным традициям я должен их выслушать, но я говорю: shut up. Если ты опоздаешь еще раз в течение месяца — выговор, три выговора — увольнение», — признает Олег, добавляя, что в глазах гамбийцев «мы кажемся очень прямыми, грубыми людьми».
Однако эта жесткость помогает держать ситуацию под контролем. В противном случае управленец будет бесполезен, а проявленную мягкость воспримут как слабость и быстро «сядут на голову». «Моя цель — сделать так, чтобы система работала с минимальным моим участием. Контролировать нужно, но мне это нравится. Я объезжаю одну гостиницу, другую, показываю, объясняю, но мне не нужно постоянно сидеть на месте».
Ключ к успешному бизнесу
Олег описывает свои отношения с местными как поверхностные: «Я не могу управлять большим количеством людей, просто не понимаю, как это делать. В моей команде 12 человек, у всех высшее образование, некоторые учились за границей. С ними проще – у них другая ментальность. Они – средний слой: не моего уровня, но и не на самом дне. Да, они могут тормозить, не понимать, но так бывает и в Риге, не могу сказать, что очень недоволен. Когда я только начинал, не мог с ними работать – у меня была девушка из России, девушка из Англии, я платил очень большие деньги. Тогда система только формировалась, но когда она уже налажена, потребность в дорогих кадрах исчезает».
По словам Олега, успех бизнеса в Гамбии заключается в умении выстроить систему, которую можно поддерживать с помощью дешевой рабочей силы. Если кто-то решит, например, развивать здесь строительный или ресторанный бизнес, привезя свою команду из Европы и выплачивая европейские зарплаты, то итоговая стоимость будет несоразмерна местному рынку, и бизнес обречен на крах. Поэтому остается нанимать местных работников и стараться поддерживать приемлемое качество.
Зарплаты в Гамбии низкие: например, официантка получает 80 евро, а если хорошо постарается – столько же или даже больше в виде чаевых. Но самые щедрые чаевые дают вечером, после чего приходится поздно ночью добираться домой, и в итоге дополнительные деньги уходят на транспорт, особенно если нет личного автомобиля. Можно подумать, что низким зарплатам соответствуют низкие цены, но это не так – килограмм картофеля на рынке стоит около полутора евро, а импортные товары обходятся дороже, чем в Европе. Большой плюс – бесплатное питание на работе, для многих это серьезный стимул.
Как живут местные
«Как живет обычная гамбийская семья? В большом доме – около 20 человек: тетки, дяди, кого там только нет. Может быть и десять, но все равно много. Половина ничего не делает, пьет чай. Некоторые работают, потому что хотят хоть чем-то заниматься, а не сидеть дома, но их заработок все равно уходит в общий котел. На эти деньги покупают рис, оплачивают электричество – но этого недостаточно», – делится наблюдениями Олег.
«Но у каждой такой семьи есть кто-то, кто работает в Европе и присылает деньги – 300–400 евро в месяц. Для них это очень большая сумма».
Поэтому у многих молодых людей нет мотивации идти работать за 80 евро, которых все равно хватит только на покупку риса для всей семьи. «Они не понимают, что в наше время можно учиться через интернет и зарабатывать 500 евро, даже находясь здесь», – считает Олег. «Они думают, что здесь у них нет никаких перспектив, а если попадут в Европу – начнут зарабатывать, отправлять деньги домой и приобретут уважение».
Каждый год тысячи искателей лучшей жизни из Гамбии отправляются в смертельно опасное путешествие по так называемому самому рискованному миграционному маршруту – из Западной Африки на Канарские острова. Сотни людей погибают (в 2023 году – 6618 человек из всего региона Западной Африки), но это не останавливает остальных. Они собирают семейный совет и решают собрать деньги на место в лодке. «И семья решает: если он не погибнет по дороге, то начнет зарабатывать и отправлять деньги. Вместо того чтобы вложиться в бизнес здесь, они отправляют своего родственника в Европу как раба, который может умереть в пути», – возмущается Олег. Он подчеркивает, что и Европе это не приносит пользы, ведь заработанные деньги просто утекают из экономики: «Да, нужны рабочие руки, иммигранты для низкооплачиваемых работ нужны и Латвии, но не для того, чтобы вся их зарплата уходила за границу».
Удача найти «белую бабушку»
Еще один способ заработка в «Улыбающемся побережье» (таков девиз Гамбии) – прямо на пляжах. Так называемые bumsters – пляжные парни – ежедневно тренируют свои мускулистые тела в надежде привлечь внимание белых туристок. Их целевая аудитория – в основном британские дамы, часто бабушки и даже прабабушки. «Цель – найти какую-нибудь белую дурочку: может, она увезет его в Европу, и через месяц он сбежит от нее. Или хотя бы уговорит открыть бизнес и даст ему пару десятков тысяч евро. Какого черта ему нужна 65-летняя пожилая женщина?» – иронизирует Олег. В пляжных зонах отелей, за которые он отвечает, эти парни не появляются, так как территория закрыта. Хотя иногда такие отношения и заканчиваются счастливо, но таких случаев не более двух процентов.
Настоящего роста не видно
В Гамбии часто можно увидеть автомобили с национальным флагом, но при этом местные жители нелестно отзываются о положении дел в стране – и не без оснований. «Если в Латвии спросить у таксиста, что он думает, создастся впечатление, что страна катится вниз с бешеной скоростью прямо в пропасть. Но мы же понимаем, что это не так! Проблемы есть, но мы растем, развиваемся», – говорит Олег. Однако на вопрос, заметил ли он прогресс в Гамбии за шесть лет, он отвечает: «Не вижу. Но не потому, что люди плохие. Здесь есть весь необходимый потенциал, но проблема в политике, коррупции. Президент довел коррупцию до невиданного уровня, эта система тянет страну вниз».
Это палка о двух концах: с одной стороны, не приходится беспокоиться о проверках и контроле, но с другой – все держится на взятках.
Кроме того, Гамбия умеет получать деньги из-за границы, но вопрос в том, кто на самом деле извлекает из этого выгоду. Например, Министерство здравоохранения успешно поддерживает статус страны как зоны риска заражения желтой лихорадкой. Олег утверждает, что это заболевание здесь не распространено, но такой статус позволяет получать финансирование от международных организаций для борьбы с несуществующей проблемой.
Недавно в аэропорту даже открыли пункт вакцинации для вылетающих – за деньги. Никого не волнует, что иммунитет к желтой лихорадке вырабатывается за десять дней, а не сразу. И никого не беспокоит, что такие меры могут навредить туризму – главное, чтобы в министерстве получили свою выгоду. Впрочем, во время ковида все было просто: в марте 2020 года туристов эвакуировали, а уже в конце апреля снова открыли отели.
Поиск виновных
С момента обретения независимости прошло немало времени – 18 февраля Гамбия отмечает 60-летие. «Латвия восстановила независимость в 1991 году, и в целом нормально, по-человечески, мы начали жить примерно в 2006 году, то есть спустя 15 лет. У них прошло 60 лет – и ничего», – сравнивает Олег.
«Многое зависит от того, в каком состоянии колонизаторы оставили страну и кто пришел к власти».
При этом Гамбия не пережила многолетней гражданской войны, независимость была получена без кровопролития. Однако в этой небольшой по площади стране никогда не знаешь, в какой момент и на какое время отключится электричество. Олег считает, что в большинстве местных проблем виновата школа – система образования здесь ориентирована на поиск виновных.
«В школе прививают мировоззрение, которое соответствует текущей политической власти, это касается и Латвии. С детства нас учат заботиться о себе, не клянчить милостыню, а думать, как получить знания, как улучшить свою жизнь. Здесь все иначе: в школе говорят, что тебе плохо живется не потому, что президент – идиот, а потому, что десятилетия назад колонизаторы все разграбили, и потому мы такие бедные. Так внимание отвлекают от реальных проблем – на белого человека, который якобы хочет украсть у них все орехи. После такой школы понятно, что смысла ни в чем нет – лучше поплакаться, может, что-то дадут», – рассуждает Олег. Однако он не спешит осуждать: «Они другие. У них есть своя страна, они живут так, как хотят. Я не понимаю, как тут все работает. Честное слово, не понимаю. Так не должно быть, но оно работает».
Не болеют и чувствуют себя в безопасности
Несмотря на все трудности, в Гамбии, если есть деньги, можно жить вполне комфортно. В магазинах есть европейские товары – можно купить литовское мороженое и наши соки Cido. Многие в Европе боятся Африки, но у Олега таких стереотипов изначально не было. «Я согласен, что есть опасные страны, но Гамбия – не такая. Болезней здесь нет, еда такая же. Я тут болею меньше, чем в Риге: ни разу не было малярии, ни разу – ковида, только обычная простуда. В Риге у меня были проблемы с носом, а здесь – никаких». Конечно, такие мясные лавки, как в Гамбии, в Европе сразу бы закрыли, едва увидев, но, как смеется Олег: «Мы все еще живы».
«Здесь безопасно, у меня нет никаких проблем – могу идти, куда хочу, никто мне не будет угрожать ни пистолетом, ни ножом. Ночью хожу по барам, люди в целом дружелюбные, да, могут попросить денег, но если отказываешь – никто не обижается. Здесь совершенно нормально сказать "нет"», – говорит Олег.
«Сначала я думал, что если не дам полицейскому 100 даласи (примерно 1,5 евро), он мне отомстит, но нет, отношение не меняется. Я сам никогда никому ничего не даю – я ничего не нарушаю, вожу машину честно, все документы в порядке. Не моя вина, что у него маленькая зарплата – я работаю на благо этой страны, привожу туристов, у нас 800 сотрудников – в том числе и для того, чтобы полиция получала деньги».
Позвонил литовец - привезли сметану
О своей личной жизни Олег рассказывает немного – у него была одна девушка, теперь другая, обе местные: «Я еще не встретил здесь такую белую, которая бы мне понравилась». В Латвию он ездит раз в год – навестить родителей.
«Дорога в Африку – это дорога в один конец. Как только ты тут освоился, обустроился, обратно в Европу уже не перестроишься».
А чего все-таки не хватает? Например, творога – Олег как-то даже пытался сделать его сам. «Получилось неплохо, но слишком хлопотно. Пришлось ехать далеко – на ферму за простоквашей, 20 литров в железной канистре, которую еще и нужно вернуть. В итоге вышло нереально дорого». Сейчас Олег собирается за сметаной – позвонил литовец, сказал, что привезли. «У него тут свой магазин. Крупная литовская компания импортирует».
