C точки зрения Иисуса... Премьера спектакля “Бранд” в театре Дайлес

Драматическая поэма “Бранд”, написанная в 1865 году, – самое сложное произведение Ибсена, а, может быть, и всей норвежской литературы. Для самого писателя оно было любимым, но публика его недопоняла. Упертый Бранд, исповедующий принцип “Все или ничего”, пользовался у аудитории куда меньшей симпатией, чем другой герой Ибсена, склонный к компромиссам Пер Гюнт – характер куда более живой и яркий.

Бранд – это священник, человек, устремленный к Богу, волевой, кристально честный и бескомпромиссный. Но ради благой цели он способен идти в прямом смысле по трупам (его жена и сын погибают, не выдержав испытаний). Народ, который сначала видит в Бранде своего вождя, не готов на такие лишения, и в итоге отворачивается от него. Бранд остается один и погибает. В советском литературоведении про таких говорили - “страшно далек он от народа”. И ведь правда – далек, за что и поплатился.

Каждая очередная постановка “Бранда” – это вызов, ведь все режиссёры этот характер трактуют по-разному. Для кого-то Бранд – это пламенный революционер, а для кого-то – опасный фанатик.

Спектакль Виестура Кайриша стал вызовом вдвойне, поскольку ему волей-неволей пришлось тягаться с другим “Брандом” – легендарным спектаклем Арнольда Лининьша 1975 года, вошедшим в “Латвийский канон” (перечень самых важный произведений культуры Латвии за всю ее историю).

Из того старого спектакля в новый перекочевал Юрис Стренга – теперь он играет не Бранда, а его отца. Роль крохотная, эпизодическая, но когда актер проходит по сцене с мертвым младенцем на руках, у зрителей от ужаса кровь в жилах стынет.

Но это, пожалуй, единственное точка пересечения “Бранда” 1970-х и нынешнего. Начать с того, что главному герою здесь сделана операция по изменению пола. В новом спектакле Бранд – это Она. Не женщина, изображающая мужчину, а именно героиня. Бранда играет Иева Сеглиня, харизматичная, как рок-звезда, и неистовая, как Жанна д’Арк.

Соответственно, вместо жены у Бранда появляется муж – не Агнес, а Агнус (молодой актер Карлис Арнолдс Авотс, звезда фильма “Январь”).

Но главным элементом современивания пьесы можно считать образ Иисуса с видеокамерой (хореограф и танцор Рудольф Гединьш). Такого героя (даже без видеокамеры) у Ибсена, конечно, не было: разгуливающего по сцене Иисуса тогда бы расценили, как кощунство. Да и сегодня, думаю, далеко не все от этого образа в восторге.

Иисус снимает на видео все происходящее в режиме настоящего времени, а мы видим эту картинку на большом экране.

Что сие означает, можно трактовать по-разному. Первое, что приходит в голову, – буквальная иллюстрация выражения “Бог все видит”. Видит, снимает и выдает нам финальную версию монтажа фильма под названием “жизнь”. А иногда он снимает селфи и демонстрирует нам собственное изображение - чтобы не забывали. И не забывались... 

А еще в этом спектакле есть целая галерея очень ярких и узнаваемых персонажей, от циничного развращенного священника (Гирт Кестерис) и бесноватой инфоцыганки (Дарта Даневича) до старушек-хохотушек (уморительный дуэт Ольги Дреге и Лидии Пупуре).

Важную роль в спектакле играет музыка (композитор Екабс Янчевскис), в которой есть и орган, и электроника, и хор, и единственная “живая” песня в исполнении Иевы Сеглини – с причудливой, нервной, но очень красивой мелодией.

Безусловно, спектакль “Бранд” понравится не всем. Современному зрителю ибсеновский текст может показаться слишком пафосным и сложным. Тем более, что речь в нем идет о таких возвышенных материях, как вера в бога и поиски истины.

Но эта “начинка” упакована в такую яркую и зрелищную “обертку”, что продукт усваивается очень легко. Уж что-что, а скучать вам на “Бранде” не придется.