Два Круминьша играют Пашу и дядю Колю

Два Круминьша играют “Кайминьша” - шутят авторы этой постановки, режиссер Лиена Шмуксте и продюсер Евгения Шерменева (KatlZ).

Так получилось случайно. Проект затевался под Круминьша N1 - известного актера и звезду Нового Рижского театра Гирта Круминьша. Летом этого года он неожиданно для всех покинул родной театр, в котором состоял с 1996 года и в котором сыграл более 70 ролей, уехал в Кулдигу и собрался вообще менять профессию. Лиена и Евгения предложили ему роль, от которой Гирт не смог отказаться.

Второй Круминьш - Эмилс - появился гораздо позже, после длительных поисков актера на вторую главную роль (а других ролей здесь и нет - спектакль на двоих). И, конечно, он появился в этом проекте отнюдь не благодаря своей фамилии. Гирту он не родственник, просто однофамилец. Круминьшей в Латвии - сами понимаете…

О чем эта пьеса? Да ни о чем! - хочется пошутить вслед за автором пьесы Павлом Пряжко, который вложил в нее немало юмора. Правда, юмор этот не лобовой, а довольно тонкий, на подтексте. Эта пьеса - не для тех, кто хотел бы “чисто поржать”.

Перед нами двое мужчин - молодой парень Паша и его пожилой сосед по загородному участку дядя Коля. Они встречаются у забора, чтобы переброситься парой фраз, а зависают на 1.15 часа (ровно столько идет спектакль).

Говорят обо всем и ни о чем. Обсуждают плюсы и минусы дачной жизни, время проведения сельхозработ, способ очистки картофеля,  влияние погоды на здоровье и то, как отказ от алкоголя приводит к лишнему весу. Кажется, что диалог героев состоит из незначительных мелких тем, какой-то ерунды, отвлекающей их от чего-то по-настоящему важного, что вот-вот должно произойти…

Есть в диалоге героев и одна сквозная тема - тетя Люда, жена дяди Коли, на которую он без остановки жалуется и которую готов обсуждать часами. А обсуждать тут, конечно, есть что: Люда - дочь зэка и сестра зэка, отсидевших за воровство, при этом она работает судьей и вообще, судя по всему, женщина весьма доминантная (все соседи стонут от ее привычки слушать шансон на полную громкость - а сделать ничего не могут). Впрочем, даже такие колоритные детали не влияют на сюжет пьесы - в сущности, действие ограничивается одними разговорами. Ну, еще совместной чисткой картофеля и сценой, где Паша бреет дядю Колю. Тетю Люду мы так и не увидим.

Самое интересное, что трактовок у этой пьесы может быть множество. Например, я в какой-то момент почувствовала абсолютно хичкоковский саспенс. Казалось, что вот этим самодельным ножичком-заточкой, который дядя Коля демонстрирует Паше как семейную реликвию, он его сейчас пырнет, а в пакетах с мусором, которым завален его сарай, вовсе не мусор, а та самая тетя Люда, расчлененная и аккуратно расфасованная (дядя Коля - редкий аккуратист). Но это так моя фантазия разыгралась. Ваша, возможно, нарисует вам совсем другую картинку.   

Главный смак этой пьесы - не действие, а сами тексты. Очень непривычно слышать в театре обычную разговорную речь, со всеми ее оговорками и неправильностями, пропусками и перескакиваниями с пятого на десятое. Это не привычный нам литературный диалог, а самая натуральная словесная шелуха, которая на самом деле и составляет обычную звуковую дорожку нашей жизни. Воспроизвести ее и превратить в искусство, своего рода поэзию - настоящее чудо. Нечто подобное меня когда-то поразило в фильмах Киры Муратовой. То, что спектакль показывают в маленьком театрике Willa Teātris, где практически отсутствует граница между сценой и зрительным залом, добавляет ему еще больше достоверности.

Пьеса Павла Пряжко написана по-русски, и было опасение, что при переводе на латышский язык (автор перевода - Эдите Тишхейзере) ее  ритмическая красота пропадет. К счастью, этого не произошло. Пьеса оказалась вполне адаптируема к чужому языку, как оказались понятны и ее герои - маленькие люди со своими маленькими страстями, в которых, как в капле воды, отражается вся красота и весь ужас окружающего мира. 

Ближайший спектакль - 21 января в Willa Teātris (ул. Стабу, 18C).

Оперативная информация на facebook.com/KatlZ.Riga