Раймонд Паулс: “Бах обокрал всех композиторов на 500 лет вперед”

Юбилей Маэстро, отмечавшийся в январе, превратился для него в череду беспрерывных выступлений: грандиозные концерты с оперной дивой Элиной Гаранчей в Национальном театре, аншлаговый концерт на две с половиной тысячи зрителей в зале “Дзинтари”, теперь вот спектакли в Русском театре… И это не считая других проектов и постоянных визитов на радио, куда Паулс ходит, как на работу. Иной бы на его месте возроптал: “Да дайте уже человеку спокойно отдохнуть!”, но Паулс, наоборот, работе только рад, он от нее молодеет. 

С Рижским русским театром Маэстро связывают долгие отношения. Впервые заказ на написание музыки он получил здесь еще в 1963-м году, правда, ни тех нот, ни записей не сохранилось (“Это была какая-то советская пьеса со старыми, еще довоенными артистами”, — вспоминает Маэстро). За последние 20 лет в репертуаре появились 9 постановок с музыкой Паулса. Несколько мюзиклов были написаны специально для этого театра. Самым любимым по-прежнему остается “Одесса, город колдовской” по рассказам Бабеля. Это единственное сочинение, в работе над которым Паулсу очень помогла жена Лана, урожденная одесситка.  Хиты из этого мюзикла украсили собой и нынешний юбилейный концерт Маэстро. Кроме того, в программу вошли песни и музыкальные номера из спектаклей “Керри”, “Ночи Кабирии”, “Девушка в кафе” и “Привидение из Кентервиля”.

С кем вам проще работать — с певцами или поющими актерами? 

Конечно, с профессиональными певцами работать легче — в музыкальном смысле. Зато у актеров есть кое-что другое, чем они берут, — актерское мастерство. Они им могут прикрыть недостаток голосовых данных. А вообще мне со всеми интересно. Хотя артисты и капризные, и скандалят… Мучаемся, но все равно работаем. И радуемся, когда есть результат. 

А бывали ли случаи, когда с исполнителем приходилось расставаться на полдороге?

Конечно, и довольно часто. Сцена ведь безжалостна. Ты выбираешь певцов, которых примет публика, которые будут иметь успех. Тут приходится жестко отбраковывать. Но я рад, что таких певцов — потенциальных звезд — я всегда чувствую. Ну, не всегда, но часто я попадал. 

Почему вы так часто работаете в Русском театре? Латышские коллеги ревнуют. 

Я никогда не скрывал, что мне нравится работать с русскими актерами. У них другой менталитет, они всегда репетируют с полной отдачей. А латыши — вполсилы, с холодком.

В этом году у вас настоящий бенефис — бесконечная череда концертов. Юбилей у вас, а подарки-то вы дарите нам…

Ну да, от вас же не дождешься (смеется — прим. ред.).

А что вам на юбилей подарили самые близкие? 

Ой, да мы об этом вообще не говорим. “А, у тебя сегодня концерт? Ну ладно, давай, вечером увидимся…”. У нас нет этого культа юбилеев, подарков. Подарки надо делать практичные. Например, мы с женой считали своим долгом обеспечить фундаментом дочь и внучек. А что такое фундамент? Это квартира, это хорошее образование… В этом смысле мы им помогли. И я рад, что они здоровы, что у них дела идут нормально. 

Остается ли у вас время на рыбалку? Вы ведь на форель когда-то любили ходить.

Нет, я это дело давно забросил. У нас была своя компания рыбаков, а сейчас почти все, кто этим занимался, ушли на тот свет. А один я не езжу — скучно.

Что из современной музыки вам интересно? Рэп слушаете? 

Для меня все эти рэпы… Если я и слушаю в машине какую-то музыку, то это джаз. Чаще всего американских пианистов мирового класса — Оскара Питерсона, Рэда Гарланда. Это мои кумиры, я у них многому научился.  Точно так же с удовольствием слушаю Фрэнка Синатру, Эллу Фицджеральд. Вот такого уровня музыканты меня интересуют. А рэп — это так: сегодня послушал, а завтра забыл. Вообще, интересного музыкального материала сейчас довольно мало, так что я остаюсь поклонником золотой эпохи джаза. 

Есть ли какая-то мелодия, услышав которую, вы почувствовали зависть: “Эх, черт, как жалко, что не я ее написал”? 

Да нет, я никому не завидую… Ну, разве что гениальной музыке Чайковского и Рахманинова. Но это же совсем другой калибр… Еще я завидую одной женщине, которая написала за свою жизнь одну-единственную мелодию, но ее знают и поют все. Эта песенка называется “Бессаме мучо”. Вот как ей такое удалось?..  Правда, у меня тоже был один мировой хит. В свое время одна моя мелодия, “Миллион алых роз”, пошла на Восток. Ее любили и в Корее, и в Китае, а в Японии она вообще была суперхитом. Причем, именно от этой мелодии я такого успеха не ожидал. Там ведь совсем простая мелодия, фактически три ноты… 

Вы как композитор осознаете свои рамки? 

Я не из тех, кто занимается написанием опер и симфоний. Я представитель легкого жанра и не стесняюсь этого. Мои мелодии любой может спеть, под них легко танцевать. Недоброжелатели говорят: “Да у него всего три аккорда”. Правильно, так оно и есть. Но все зависит от таланта исполнителя, от его индивидуальности. У талантливого человека и три аккорда могут звучать гениально. 

Как вам кажется, сможет ли искусственный интеллект сочинять музыку не хуже, чем человек? 

Почему бы и нет? Уже сейчас большую роль в этом деле играет электроника. Сочиняют через компьютер, а не так, как я, сидя у рояля. Может быть, в результате победит искусственный разум. А может быть, спустя время опять появятся такие гении, как Бах. 

Что самое сложное в вашей работе? 

Запомнить, что ты сочинил. 

А как вы вообще работаете? Есть ли у вас рабочее время или процесс сочинения музыки в вашей голове происходит постоянно?

По-разному. Я не жду каких-то землетрясений или ураганов, чтобы на меня снизошло вдохновение. Просто сижу за роялем и играю. Кроме рояля, мне больше ничего не нужно. 

Когда вы сочиняете музыку, все в доме должны ходить на цыпочках? 

Ну нет… У нас такого нет. Я рад, что у нас в семье вообще никогда не было никаких конфликтов. 

А какие чувства вы испытываете, когда слышите чужую музыку, которая очень напоминает вашу? Или когда вдруг обнаруживаете, что ваша мелодия чем-то похожа на ту, что была написана задолго до вас? 

Это очень сложная тема. Есть такая гениальная фраза: Иоган Себастьян Бах обокрал всех композиторов на 500 лет вперед. Действительно, в его гениальных органных произведениях можно найти все — все гармонии, все музыкальные ходы. Просто сейчас у музыки другое звучание… А вообще пересечения неизбежны. Нот ведь всего семь.