Один из лучших латвийских актеров своего поколения решил прервать молчание: "Я был там, где действительно все очень плохо"

Твоя версия событий в твоей жизни за последние полгода?

С чего бы начать...

Остановимся на «Spēlmaņu nakts» («Ночь лицедеев»). Что произошло, как ты себя чувствовал в тот день? Если кто не знает, прошлой осенью после «Spēlmaņu nakts» появилась информация, что ты напал на коллегу — актрису Театра кукол. Якобы ее бросился защищать другой коллега, началась драка. А через пару дней ты больше не был штатным актером театра Dailes.

Тот день, парадоксальным образом, был абсолютно замечательным. До двух часов ночи. Ничто не предвещало такого конца. А потом — не без участия алкоголя — я сорвался. Теперь я понимаю, что это копилось. Тот парень не был виноват, я искренне жалею об этом. Самое главное в этой ситуации — со всеми вовлеченными людьми все обсудили, все поняли, пожали руки, по-дружески попрощались. Остались лишь эмоциональный осадок и мнение каждого, кто хоть немного об этом думал. И все.

Заголовки кричали: Дзелзитис подрался после «Spēlmaņu nakts»!

Я даже не понимаю, где что появилось и кто что подумал. Как говорится, слова назад не вернешь. Что было, то было и прошло. Что я могу сказать — это было совершенно глупо, нападать на парня, который мне ничего не сделал. Я ужасно об этом сожалею до сих пор. Так нельзя. Я не должен был так поступать. Но... женщину я не бил.

Ты сам сказал, что рано или поздно такое произошло бы. Что это был вопрос времени. Тебя это не удивило?

Если проанализировать весь последний период, то да. Это моя внутренняя проблема, с которой мне казалось, что я справился — накопление за предыдущие годы. Назовем это так. У каждого бывают переломные моменты в жизни. Я не знаю никого, кто бы не переживал, когда критическая масса в какой-то момент достигает предела. Ты держишься, работа поддерживает тебя на плаву, сила воли, целеустремленность помогают, но ты уже чувствуешь пропасть под ногами, которая не засыпана. Она рядом. А алкоголь в моем случае снова открыл крышку ящика Пандоры. Вывод прост: отдохни от привычного рабочего ритма и не пей!

Ты был в тот момент в худшей форме в своей жизни — морально, эмоционально?

Нет, как раз год до этой «Spēlmaņu nakts» был замечательным. Дно было раньше, а в этом году, как сказал Зиедонис: «...я начал собирать себя по частям. Это было сложнее, чем взорваться». Но оказалось, что это так не исправить, нужно было взять дистанцию от всего. Потому что на самом деле я совсем не человек общества, а моя профессия требует этого. И это порождает сильный диссонанс. Та невидимая часть, через которую ты все время переступаешь, постепенно накапливается. Работа уже была проделана огромная. Если я скажу, что сейчас жизнь перевернулась и все плохо... нет. Я могу сказать, что сейчас это, может, десятая часть того, как бывает, когда действительно плохо. Сейчас — не плохо. И я знаю, о чем говорю. Я был там, где действительно все очень плохо.

Разрыв отношений, накопившаяся усталость от работы? Извиняюсь, что сейчас как прокурор и психотерапевт в одном лице пытаю.

Там было... Нет, я не хочу сейчас жаловаться. Но это все накопилось, и был период в моей жизни, который я бы назвал адским кошмаром. Можно говорить про «случайности»... Но, скорее всего, все это происходит только потому, что ты так живешь, и поэтому чувствуешь себя так, как чувствуешь. Все настолько просто. Не хочу это снова поднимать, это моя проблема, мое личное дело. Поэтому я сразу пошел и написал заявление об уходе. Меня спросили, уверен ли я в своем решении. Я сказал: да, мне это нужно. Все. Мне нужен этот период, чтобы отойти в сторону.

Когда я анализирую, понимаю, что постоянно где-то есть какая-то ложь: осознаешь, что нужно сделать, но из-за нерешительности все откладываешь. «Ну ладно, как-нибудь обойдется...» Тянешь и тянешь с этим «как-нибудь», пока организм не сдается. Если не хочешь по-хорошему, то вот, получай так!

Какая эмоция чаще всего доминирует в твоей жизни?

(Не задумываясь.) Борьба. Хотя это не эмоция.

Мне казалось, ты скажешь: грусть и меланхолия. Но, наверное, я просто хотела завлечь тебя на свою территорию.

О, нет, это мой базовый фон. Я даже не упоминаю это. Это все равно что спросить меня, лысый ли я. Я отвечу на этот вопрос глаголом — мой привычный паттерн — «бороться». Потому что меланхолия у меня всегда.

С детства?

Да, потому что мир — грустное место. Честно, удивительно, как я так долго держался...

Мне казалось, ты мог бы ответить еще – злость.

Нет, если я злюсь, то только на себя. На других — нет. И еще есть причинно-следственные связи: как будешь жить, какие пути выберешь – так и будет.

Понятно, что ты чувствовал себя плохо...

Ужасно! После случившегося я чувствовал себя просто ужасно. Закрыл дома все окна, все двери. И неделю или даже больше просто лежал. Корейские сериалы и сон. Все.

Почему именно корейские?

Очень своеобразное чувство юмора и уникальная манера игры, характерная только для них. Плюс они уже изначально выглядят забавно — смотреть на это все равно что слушать эстонские или финские рождественские стихи.

Кто тебя поддержал — из тех, чьи имена нам всем известны?

Не скажу. Но были коллеги. И это для меня значило очень много. Сейчас я могу публично поблагодарить всех этих людей.

Какие у тебя были мысли — может быть, даже самые странные — о том, чем ты займешься без театра?

Знаешь, по большей части любой случай — это 1% самого события и 99% эмоций вокруг него. Но я очень практичный человек. Свою жизнь я базово обеспечил, поэтому стресса по этому поводу у меня вообще нет. Если есть такой период тишины, нужно взять от него все, что он предлагает. Делать выводы, учиться. Я снова начал читать книги, и это меня очень радует. Подумал: когда вообще последний раз читал книгу? А теперь все круто — такая гармоничная, спокойная жизнь. 25 лет в режиме нон-стоп… Оглядываюсь назад и вижу: эти 25 лет я проработал, как у станка, от звонка до звонка. Ну, а теперь еще 25 лет смогу чем-то заняться.

Раньше у тебя тоже было желание уйти из театра?

У какого актера его не было?

Почему тогда не уходил?

Потому что это лучшее, что я умею делать. И этому я посвятил все свои рабочие годы. Зачем рушить хорошие вещи? И, скорее всего, я захочу снова играть в театре. И захочу ходить смотреть спектакли.

С алкоголем поставлена точка?

Не, ну какая точка. Точка… или запятая. Как сказал Курт Воннегут: Shit happens.

Все интервью читайте в журнале Pastaiga.