Семь скелетов в шкафу Елизаветы II

Всю свою жизнь королева Елизавета II стоит на страже репутации британской монархии: ее лично никогда не уличали в изменах или преступлениях против нравственности, она всегда тактична и сдержанна, ее не преследуют скандалы, и сегодня она в полной мере олицетворяет собой недоступность и священность королевской власти. Британцы обожают ее, как родную бабушку, даже не ставя под сомнение ее безгрешность, хотя все мы, конечно, понимаем, что она — обычный человек, со своими слабостями и тайнами, который, просто способен запереть все свои «скелеты» поглубже в темный шкаф. 

Но, увы, не все члены британской королевской семьи умеют так же, как монарх, скрывать в себе все то, что может не совсем удачно сказаться на репутации семьи. И, несмотря на то, что сама королева ни разу не была действующим лицом какого-либо скандала, с подачи своих родных ей постоянно приходится предотвращать или улаживать очередной дворцовый форс-мажор. По большей части ей это удавалось, но возможности прессы растут, а поведение современных аристократов становится все фривольнее, так что — к сожалению или к счастью — теперь у нас наконец-то есть возможность узнать (а, главное, рассказать вам) о том, что сама Елизавета предпочла бы никогда не афишировать.

Неверный муж

Даже в последние годы жизни герцога Эдинбургского при одном взгляде на него становилось очевидно то, каким красавцем он был в молодости. Статный, высокий, голубоглазый блондин, — этот морской офицер из знатного, но обедневшего рода с первой встречи очаровал принцессу Лилибет, которая с тех пор больше не смотрела ни в чью сторону. Их брак просуществовал больше 70 лет: их любовью восхищаются, и, кажется, уже никто не помнит, через что супругам пришлось пройти на пути к спокойствию и счастью.

Принц Филипп был едва ли не единственным членом королевской семьи, в полной мере понимающим страдания Дианы. Оно и немудрено, ведь когда на голову юной Лилибет опустилась британская корона, новоиспеченный герцог Эдинбургский, отказавшись от карьеры морского офицера, тут же превратился в дворцовую «домохозяйку»: без полномочий принимать серьезные решения, без привычных развлечений и даже без права дать детям свою фамилию. На заре своей супружеской жизни Елизавета и Филипп даже частенько жили порознь, что порождало логичные домыслы о скором разводе и… возможных изменах короля-консорта жене. 

Это было тяжелое время для их брака. Пока Елизавета занималась дворцовыми делами, ее супруг проводил время в закрытых мужских клубах сомнительного свойства, и хотя британским газетам ни разу не удавалось поместить на первые полосы сенсации, посвященные досугу консорта, список его предполагаемых любовниц вполне мог бы занять целую передовицу. В свое время в него попадали такие особы, как певица Элен Кордет, актриса Пэт Кирквуд, телеведущая Кэти Бойл, а также первые красавицы британской аристократии.

Конечно, Елизавета — в свойственной ей манере — никогда не комментировала слухи, вокруг предполагаемых измен Филиппа. Вместо этого она часами прогуливалась по дворцовым угодьям вместе с дядей мужа и училась у него тонкостям семейной жизни. Сам Дики, конечно, был тем еще эталоном порядочного супруга (о нем мы расскажем поподробнее ниже), но, поговаривают, что один из его советов Елизавета запомнила на всю жизнь. «У мужчин есть потребности определенного свойства, но это не значит, что они любят своих жен меньше», — сказал ей однажды лорд Луис Маунтбеттен, и, думается, что с тех пор Елизавета смотрела на институт брака уже другими глазами.

С годами королева становилась все мудрее, понимая, что их брак удастся спасти только, если ее супруг почувствует себя главой путь не королевской, но их семьи. «Так, есть примеры, — комментирует Арина Полякова, — когда принц Филипп заканчивал трапезу раньше Елизаветы и выходил из-за стола, — супруга, уважая выбор мужа, уходила вслед за ним, желая всем остальным гостям хорошего вечера, — как образец патриархальных взаимоотношений в паре». 

Сестра — соперница

Елизавета II взошла на трон, когда ей было 25 лет — вполне подходящий возраст для новоиспеченного монарха, который к этому моменту уже должен был бы стать самостоятельной, полностью сформировавшейся личностью, открытой к новому опыту. У новой королевы действительно были все задатки для того, чтобы стать талантливой правительницей, однако, как и у любой девушки, у нее все же были свои комплексы. Одному из них тогда было 22 года и звали его — принцесса Маргарет. 

Маргарет нередко называли «запасной принцессой», так как шансов занять британский трон у девушки практически не было. Но ее, казалось, это мало заботило. Да, у нее не было короны, но зато было то, чему могла бы позавидовать сама королева: невероятная красота, молодость, статус самой стильной женщины планеты и возможность ходить на вечеринки. Она притягивала к себе мужчин, как магнит, — порой Елизавете даже казалось, что отец и тот любит свою младшую дочь больше, чем ее — наследницу престола, которая в один день продолжит его дело. Маргарет всегда была улыбчива и весела и, возвращаясь с очередной вечеринки в модном платье, конечно же, нет-нет да пробуждала в королеве банальную девичью зависть. Сначала наследница, а затем Королева и глава англиканской церкви, Елизавета отчетливо понимала ответственность и почетность своего статуса. Но, когда тебе чуть за двадцать, даже если ты монарх, тебе тоже порой хочется беззаботного юношеского веселья.

Да, отношения между сестрами никогда не были простыми, но уже в первый год правления Ее Величества им предстояло пройти настоящую проверку на прочность. Елизавета вышла замуж за красавца-принца Филиппа в 21 год — Маргарет же было уже 22, и ее вовсю одолевали грезы о подвенечном платье. Тем более был и подходящий претендент — капитан Питер Таунсенден, с которым принцесса состояла в романтических отношениях с 16 лет. 

Молодой человек был не королевских кровей, но все же, будучи героем битвы за Британию, оставался желанным гостем королевского двора (когда-то его даже особенно высоко ставил король Георг VI), так что в целом их союз и мог бы состояться, если бы не одно «но»:  Питер был разведен и имел нескольких детей, что автоматически перечеркивало любые его шансы жениться на монаршей особе.  

Маргарет подверглась очень мощному давлению как со стороны англиканской Церкви, так и со стороны Кабинета Министров в лице Уинстона Черчилля. 22-летнюю принцессу заставили думать, что она совершает страшный грех против Короны и Церкви, продолжая отношения с разведенным мужчиной и мечтая о браке с ним.  Разумеется, Елизавета могла бы реформировать законы в соответствии с веяниями современности (во всем мире разводы уже переходили в разряд бытовых процедур) и позволить младшей сестре выйти замуж по любви. Но она не стала этого делать, и, надо полагать, многолетнее соперничество двух сестер сыграло здесь свою роль.

Вместо этого возлюбленного принцессы убрали с глаз долой — сначала в поместье Королевы-матери, а потом и вовсе как военнообязанного выслали за пределы страны, в Брюссель. Интрига продолжалась до 25-летия принцессы — возраста, когда она уже могла ослушаться Королеву и, отказавшись от титула и привилегий, как некогда ее дядя, отправиться под венец с любимым мужчиной. Однако неожиданно для общественности (которая симпатизировала страданиям принцессы) Маргарет выступила с официальным заявлением, в котором отреклась от любимого, заявив о своем долге перед семьей и обществом. Так младшая сестра Елизаветы сломалась в первый раз.

Вскоре девушка уехала из Лондона ради сомнительных поездок по Европе и знакомств с не самыми уважаемыми людьми. Она отличалась особенной любовью к закрытым клубам, табаку и виски, за что вскоре получила реноме настоящей «головной боли» для Елизаветы. В 1959 году она получила известие о том, что Питер Таунсенден женится, и на следующий же день приняла предложение фотографа из бедного валлийского рода Энтони Армстронг-Джонса.

Этот был хотя бы не разведенным, к тому же Елизавета уже мечтала пристроить разгулявшуюся младшую сестру, так что поспешила благословить ее выбор. У Маргарет и Энтони была великолепная королевская свадьба, но сказочной любви так и не случилось.

«Мятежная» принцесса быстро вернулась к своему прежнему образу жизни, а 18 лет спустя подала на развод (тут уже англиканские законы оказались бессильны).  

Она умерла в 72 года несчастной женщиной, прикованной к инвалидной коляске. Конечно, все мы сами творцы своей судьбы, но кто знает — быть может, прояви Елизавета сестринскую любовь к своей младшей сестре, позволив ей выйти замуж по любви, эта история имела бы гораздо более счастливый финал?

Родственники-гомосексуалисты

В начале XX века свободные нравы уверенно захватывали весь мир и, как водится, проникали даже в оплоты морали и нравственности — и британская королевская семья не стала исключением. Тогда в Великобритании гомосексуальные отношения преследовались по закону, однако, это не мешало некоторым ее высокопоставленным членам заводить романы с лицами своего пола, да еще и позволять себе не заботиться о том, что эта информация может стать достоянием общественности. 

В это время закрытые мужские клубы (в том числе и для гомосексуалистов) появлялись на улицах Лондона, как грибы после дождя. Среди клиентов подобных заведений значились лучшие представители интеллигенции, политики и, конечно же, аристократы. Одним из таких посетителей был и сын короля Георга V, принц Георг, герцог Кентский (дядя Елизаветы II). «Принц Георг, — рассказывает Арина Полякова, — был наиболее близок с Эдуардом VIII, который, в свою очередь, также был заподозрен в бисексуальности». Более того, помимо брата, среди любовников Георга до и после его свадьбы на Марине, принцессе Греческой и Датской, значились такие персоны, как драматург Ноэл Кауард, шансонье Флоренс Миллс и даже прусский принц Луи Фердинанд и советский шпион Энтони Блант. 

Что же до Эдуарда VIII — вдумайтесь, ведь он был первым претендентом на британский престол — то помимо связей со своим младшим братом, он также был близок со своим кузеном Луисом Маунтбеттеном (дядей супруга Елизаветы — тем самым Дики, что учил королеву супружеской терпимости).

Последний же в свою очередь, хоть и был женат, также водил неоднозначное знакомство с Ноэлом Кауэрдом и Питером Мерфи — лидером английского гомосексуального движения в те годы. 

Сегодня гомосексуализмом мало, кого удивишь: в этом признаются известнейшие артисты, общественные деятели и даже политики. Но для королевских семей, чья «идеальность» не должна подвергаться ни малейшему сомнению, нетрадиционные отношения недопустимы — причем, недопустимы до сих пор. В противном случае монарх как страж морали и нравственности рискует попросту быть свергнутым. Так что, возможно, если бы связи дядюшек Елизаветы в свое время были подвергнуты широкой огласке, то сегодня во главе Содружества стоял бы президент (а еще вероятнее, что и вовсе никакого Содружества бы и не было).

Дядя — нацистский протеже

«Я отрекаюсь, потому, что не нахожу возможным исполнять обязанности короля без помощи и поддержки женщины, которую люблю», — эти слова короля Эдуарда VIII, находящегося на троне чуть более десяти месяцев, всколыхнули Великобританию. Он бросал свой народ ради разведенной простолюдинки, да еще и с сомнительной репутацией, в списке любовников которой, как предполагалось, значились самые высокопоставленные общественные деятели, артисты и политики. В том числе и нацисты.

Это были 1930-е годы. Германия под предводительством Адольфа Гитлера постепенно избавлялась от оков Версальского мира и становилась страной, привлекательной для инвестиций и совместных международных проектов. Познакомиться поближе с новым руководством Третьего Рейха стремились государственные лидеры по всему миру, но самым настойчивым среди них оказался наследник британского престола принц Эдуард, который после Первой мировой войны по политическим причинам хоть и не мог наносить визиты в Берлин, но все же регулярно общался с пронацистами в Европе, держа под руку свою возлюбленную Уоллис Симпсон. Чем и обратил на себя внимание Гитлера.

В своей книге «Прошлое без будущего. История короля Эдуарда VIII» Арина Полякова пишет, что именно с подачи своей любимой женщины, многие годы водившей дружбу (и не только) с нацистами, Эдуард внезапно заинтересовался развитием отношений с этой страной, для которой, в свою очередь, заполучить в качестве союзника будущего британского короля и вовсе было делом государственной важности. 

Взаимная благосклонность Эдуарда и Гитлера, пусть пока на расстоянии, только крепла, что поначалу даже радовало королевский дом. Но одобрение было недолгим, ведь одно дело дружить с национал-социалистами, а другое — восхищаться и уподобляться им. Будучи цитаделью британского консерватизма, королевская семья никак не могла позволить себе наследника с левыми взглядами. Что тогда ждет ее в будущем? Ответ был очевиден: обвинения в предательстве традиций, нападки лейбористов и, в конце концов, свержение.

Но она не разрешилась. Даже после его во всех смыслах скандальной женитьбы на Уоллис в 1937 году, новоиспеченные герцог и герцогиня Виндзорские не только не оставили дружбу с европейскими пронацистами, но даже позволили себе нанести визит в Третий Рейх, где уже лично познакомились с Адольфом Гитлером и его ближайшим окружением (что, конечно же, вызвало очередной большой скандал в Лондоне). Уоллис не была охотницей за Короной, но все же посредством связей с нацистами тайно мечтала вернуть супруга на трон, а Гитлер же, в свою очередь, был не прочь заполучить для себя короля-марионетку во главе Великобритании. Для Германии иметь «своего» человека в Букингемском дворце стало задачей стратегической, ведь после отречения Эдуарда расклад сил кардинально изменился. Особенно при наличии премьер-министра Черчилля, изначально видевшего в гитлеровском режиме потенциальную угрозу.

Но, как бы то ни было новый король и премьер-министр оказались мудрее (или хитрее?), ведь когда началась война, герцога и герцогиню Виндзорских внезапно призвали губернаторствовать на Багамах — подальше от Европы и Третьего Рейха. Так отец Елизаветы король Георг VI обезопасил королевскую семью от «левых» настроений, а вкупе с ними и от поводов со стороны лейбористов нападать на ослабевший дух британской монархии. С тех пор Эдуард и Уоллис больше не лезли в политику, поменяв свои амбиции на простое человеческое счастье.

Две невестки со сломанной судьбой

Казалось бы, история с разбитым сердцем сестры должна была научить Елизавету по-другому подходить к вопросам брака ее родных. Однако даже к 60 годам королева упорно не желала предоставлять своим близким свободу в выборе супругов.

В конце 70-х в праве жениться по любви Елизавета отказала даже старшему сыну Чарльзу —  по тем же причинам, что и принцессе Маргарет: избранница сына была «неправильной», с точки зрения монархии. В итоге возлюбленная принца вышла замуж за Эндрю Паркера-Боулза, а наследник британской Короны, тяжело переживавший сей факт, от безысходности женился на 20-летней леди Диане Спенсер, с которой его не связывало ничего общего. 

Елизавета оказалась против впустить в свою семью «безнравственную», по мнению двора, но состоявшуюся как личность, Камиллу, зато сочла удачной идеей сделать своей невесткой молоденькую аристократку, выросшую на любовных романах и еще совсем не повидавшую реальной жизни.

Что же до самой Дианы, то она, конечно же, не могла представить, что ее новая семья окажется громадной бездушной машиной, что великолепный дворец превратится в золотую клетку и, наконец, что прекрасный принц будет украдкой звонить по ночам другой женщине.

Годы шли, Диана постепенно взрослела, однако недостаток любви и понимания превратил ее не в мудрую и самодостаточную женщину, а в озлобленную и брошенную пленницу своего же статуса. Слезы по Чарльзу сменились ненавистью: на его измену она также стала отвечать изменами и вопреки королевскому протоколу стала вести себя… совсем, как принцесса Маргарет (разве что без алкоголя и посещения сомнительных мест), ловя любую возможность сбежать из дворца и провести время с простыми людьми.

Чарльз тем временем все не мог забыть свою Камиллу. Королевская семья из кожи вон лезла, чтобы имя непослушного наследника не попало на первые полосы таблоидов, но, увы… Череда скандалов, среди которых был и самый громкий, получивший название «Камиллагейт» (когда в 1992 году прессе стали известны подробности телефонного разговора любовников, после которого Чарльз стал именоваться в СМИ не иначе, как «мистер Тампон»), окончательно убедила Диану, что ни о какой идиллии в ее семье не может быть и речи. И она начала говорить. Точнее — рассказывать «свою подлинную историю» (и, к слову, не без помощи друзей), кульминация которой произошла 24 ноября 1995 года, когда принцесса дала скандальное интервью BBC. Надо ли говорить, что разрешение на развод от королевы (невзирая на ее принципы) последовало незамедлительно.

Диану выпустили из клетки, но «починить» ее сломанную душу уже никто не мог. Женщина к своим 36 годам так и не научилась любить и жила исключительно своими походами в свет и общением с прессой. Всему миру было искренне жаль принцессу Уэльскую, а после ее трагической смерти в Париже народная любовь к Диане и ненависть к Виндзорам окрепла еще сильнее. 

Но более всего за эту смерть досталось не Елизавете, и даже не Чарльзу, а… Камилле Паркер-Боулз. Именно в ней миллионная армия поклонников Дианы видела главную причину гибели народной принцессы. Камилла подверглась настоящей травле, ее дом осаждали фотографы и журналисты, ее закидывали письмами с угрозами, и встречали улюлюканьем на улице. Долгое время за Камиллой сохранялся народный титул «самой ненавидимой женщины Великобритании». Каково ей было жить с этим клеймом — ведомо только ей одной.

Елизавета II признала свою ошибку только спустя почти 30 лет, разрешив Чарльзу и Камилле официально связать свои судьбы в 2005-м. Ей было почти 58, ему 56. Такая убийственно долгая и тернистая дорога к семейному счастью (о чем на их свадьбе высказалась и сама Королева). С их бракосочетания прошло 16 лет, и все это время герцогиня Корнуольская исправно выполняет все королевские обязанности и «подкупает» простых британцев своей искренней любовью к будущему королю. Но ведь все это было при ней и много лет назад. 

Отец и дядя — финансовые аферисты

Вопросы финансирования королевского двора в Великобритании всегда стояли особенно остро, однако Букингемскому дворцу каждый раз удавалось их сглаживать. Сегодня британцы отдают из своего кармана Королеве всего 61 пенс в год, в то время как сама Королева регулярно платит налоги от прибыли со своих частных владений, — а эти суммы исчисляются в сотнях тысяч фунтов стерлингов. Королева не обязана этого делать: все налоги она платит добровольно, отдавая дань традиции, родившейся еще во времена правления королевы Виктории. Однако так было не всегда. 

В Великобритании право не платить налог с частных владений имеет только монарх и его супруг; остальные же члены королевской семьи обязаны отчислять часть своих денег в государственную казну.

Однако делиться частью своего состояния с государством желали далеко не все. И речь идет далеко не о представителях богом забытых фамилий. Не выполнял своего монаршего долга не кто иной, как дядя Королевы Эдуард VIII, который, по закону, обязан был регулярно выплачивать налог на прибыль со своего графства Корнуолл. Не делал этого в молодости (до того, как стать Королем) и отец Елизаветы. Как комментирует Арина Полякова, два брата участвовали в незаконных финансовых махинациях, которые затем прикрывались канцлером казначейства. Их схема была предельно проста: братья высылали необходимую сумму в соответствующее ведомство, которое отмечало, что принцы добросовестно выполнили свой долг перед государством. Однако не проходило и нескольких месяцев, как некоторые не совсем добросовестные чиновники попросту возвращали наследникам всю сумму (разумеется, за вычетом собственного вознаграждения), которая позднее уходила в «тень». 

Действительно ли столь богатым аристократам было столь необходимо уклоняться от уплаты налогов таким образом? Думается, что это была всего лишь своеобразная жажда экстрима. Но, как бы то ни было, это очень серьезное преступление, которое вполне могло бы стоить Георгу Короны. Однако, к сожалению или к счастью, королевской семье удавалось скрывать инцидент на протяжении почти ста лет, а его дочь все еще правит Соединенным Королевством. 

Сын, который открыто вмешивается в политику

Британская монархия — одна из старейших в Европе, чей институт выстоял даже после мировых войн, когда половина континента свергла своих королей. Виндзорам удалось сохранить свое положение, но какой ценой? Монархам отныне категорически запрещалось управлять государством, и нарушение этого «общественного договора» может обойтись британскому королевскому Дому очень и очень дорого — вплоть до свержения. Об этом с малых лет знает каждый британец. Кроме принца Чарльза.

В 2005 году наследник британской короны адресовал 27 писем британскому правительству со своими соображениями и советами по важнейшим политическим вопросам, что вновь вызвало очередной скандал вокруг королевской семьи. Эта история получила название «Записки черного паука» — из-за неразборчивого почерка принца и его любви к черным чернилам, многочисленным подчеркиваниям и помаркам. 

Королевская власть в стране — номинальна. Членам монаршей семьи не только не разрешается вмешиваться в политику — не приветствуется даже огласка собственного мнения по вопросам управления страной. Тогда принц и так порядочно потрепал всем нервы из-за своей женитьбы на Камилле Паркер Боулз. Но его 27 писем, как тогда посчитала газета Guardian, грубо нарушали закон, что давало самые прямые основания к росту популярности в Великобритании республиканской мысли. Журналисты издания подали в суд на правительство с требованиями опубликовать письма, в соответствии с местным законом о свободе информации. Букингемский дворец попытался вступиться за наследника, аргументировав законность его действий тем, что, во-первых, давать советы правительству входит в прерогативу монарха (пусть даже и будущего), а, во-вторых, письма Чарльза представляли собой частную корреспонденцию. Однако Верховный суд оказался на стороне журналистов и гласности, так что очередной скандал вокруг горе-наследника вот уже в очередной раз завершился совсем не в его пользу.