Почему мы боимся высоты или пауков? Разбираемся, как работают эти механизмы, откуда берутся фобии и почему смотреть ужастики полезно

В контуре страха

Бояться — это нормально. Страх — одна из врожденных эмоций наряду с радостью, грустью и гневом. Именно она позволяет реализовать механизм выживания. В минуту опасности в нашем организме запускается эволюционная реакция «бей или беги»: начинается выработка адреналина, увеличивается частота сердечных сокращений, повышается кровяное давление, а дыхание становится глубже и быстрее. Так тело готовится защитить себя от угрозы.

Известно, что страх активирует определенные зоны мозга. Это миндалевидное тело, которое играет ключевую роль в формировании эмоций, в том числе страха, орбитофронтальная кора, отвечающая за принятие решений, и ствол мозга, соединяющий этот орган с позвоночником и регулирующий автоматические функции: дыхание, пищеварение, сердцебиение и кровяное давление. Эти зоны получили название «контур страха», поскольку именно здесь происходят реакции на «страшную» ситуацию, которые запускают физиологические процессы: у кого-то начинает учащенно биться сердце, кто-то обливается холодным потом, у других подкашиваются ноги или дрожат руки. Но иногда психика смещает внутреннее волнение на конкретный внешний объект, и в силу разных обстоятельств это состояние закрепляется. Так рождается иррациональный, неконтролируемый страх — фобия.

Среди самых распространенных называют страх темноты (никтофобия), высоты (акрофобия) и воды (аквафобия), а также боязнь пауков (арахнофобия), замкнутого пространства (клаустрофобия), публичных выступлений (глоссофобия) и авиаперелетов (аэрофобия).

Разложить по полочкам

До сих пор считалось, что существует один шаблон, который лежит в основе цепочки эмоция-реакция мозга. То есть для предсказания гнева мозг запускает один сценарий, для грусти — другой. Для страха, как предполагалось, есть также свой собственный неизменный сценарий.

Эту гипотезу проверила группа ученых под руководством Аджая Сатпуте, доцента психологии в Северо-Восточном университете. Участникам эксперимента, испытывающим страх перед пауками, высотой или публичными выступлениями, показали 20-секундные ролики, которые буквально помещали человека в ситуацию стресса. То есть если это арахнофобия, то паука не просто демонстрировали на экране, а казалось, что он надвигается на участника эксперимента. Подверженные страху высоты при просмотре видео словно и сами стояли на высоких склонах и заглядывали в бездну, а социофобы испытали все «прелести» выступления на людях.

С помощью МРТ исследователи регистрировали активность мозга при просмотре видео, а участники затем описали свои субъективные ощущения: насколько сильно боялись и чего именно. Вопреки общепринятому мнению, нейронные реакции на каждый тип сценария заметно отличались друг от друга и происходили в более широком диапазоне отделов головного мозга, чем ожидалось. «Например, миндалевидное тело несло информацию, которая предсказывает страх высоты, но не было активизировано при других фобиях», — отмечает Сатпуте. В предыдущих исследованиях он изучал вегетативные реакции на характерные страшные сценарии и измерял такие параметры, как степень потоотделения и частоту сердечных сокращений. Эти проявления также разнились в зависимости от сценария. Таким образом, можно предположить, что на разные страхи мы реагируем по-разному, делают вывод ученые, а значит, придется разрабатывать и методы лечения, специфичные для каждой фобии.

Сбой программы

Переживания, вызванные страхом, остаются в памяти — это тоже часть древнего механизма выживания: запомнить, чтобы не подвергать себя опасности вновь. Мозг проходит своеобразное ассоциативное обучение, связывая негативные последствия с конкретными событиями в окружающем мире. Так человек, которого покусала собака на пустыре, будет собак обходить с опаской.

Ученые из Токийского университета выяснили, как мозг обрабатывает воспоминания о негативных событиях и выстраивает ассоциативную цепочку. Непосредственно после пережитого страха он опирается на воспоминания и обобщает переживания ужаса независимо от последовательности событий. Эту задачу выполняет гиппокамп — часть лимбической системы головного мозга, которая как раз участвует в механизме формирования эмоций и отвечает за кратковременную память. Однако спустя сутки гиппокамп передает бразды правления дорсолатеральной префронтальной коре — это сравнительно недавно изученная область мозга, которая отвечает за обработку свежей информации и формирование рабочей памяти, а также упорядочивает эпизодическую последовательность воспоминаний после угрожающих событий.

Вот это соблюдение баланса между двумя отделами мозга и управляет формированием памяти о страхах. Но у людей с повышенной тревожностью этот баланс изменяется. Мозг фиксируется на обобщенных ассоциациях, а эпизодическая память ослабевает. В результате программа «сигнал–угроза» дает сбой, и человек начинает испытывать постоянный подавляющий страх при любых ситуациях, ассоциирующихся с той же собакой. Исследователи предполагают, что на этом дисбалансе основано развитие ПТСР, а понимание этих механизмов позволит разработать более эффективные вмешательства.

Испугай себя

Интересно, что когда мы сами себя пугаем — смотрим ужастик или идем на хоррор-квест, — в организме происходят те же реакции, что и при реальном ужасе. Только контролируемый страх завершается выбросом дофамина, который дает ощущение удовольствия и при этом не влечет никаких рисков. Он сродни кайфу, который человек получает, например, после пробежки, что может поднять настроение вплоть до эйфории.

Любовь к страшилкам — явление, странное лишь на первый взгляд. Люди любят пугать себя, потому что эти вымышленные переживания действуют как симуляция реальных, позволяя собирать информацию и моделировать различные ситуации. Более того, разумная толика страха в повседневной жизни — это своего рода прививка от него в более серьезных обстоятельствах. Так, исследователи из Орхусского университета в Дании выяснили, что наиболее психологически устойчивыми к событиям во время пандемии COVID-19 оказались именно любители всяких ужастиков. Просто те, кто смотрел «Эпидемию» или «Заражение», уже пережили все эти ужасы, примерили ситуацию на себя и, возможно, нашли из нее выход. «Эти результаты согласуются с гипотезой о том, что воздействие пугающих вымыслов позволяет аудитории практиковать эффективные стратегии преодоления, которые могут быть полезны в реальных ситуациях», — отмечали в своей работе исследователи. Так что осенним темным вечером усаживайтесь поудобнее перед каким-нибудь хоррором, который заставляет вздрагивать от стука дождя по окну и не дает выйти в темный коридор. Такой контролируемый страх, возможно, лучший способ адаптироваться в нашей страшной реальности.