140 лет со дня рождения Гарри Трумэна - самого противоречивого главы США, сбросившего ядерную бомбу на Хиросиму
8 мая европейские страны и США отмечают День Победы над гитлеровской Германией. Он совпадает с юбилеем одного из лидеров стран-победительниц во Второй мировой войне — в этом году исполняется 140 лет со дня рождения 33-го президента США (с 1945 по 1953 гг.) Гарри Трумэна.
В отличие от своего предшественника Франклина Рузвельта, он не доверял Иосифу Сталину, ненавидел коммунизм и коммунистов. Именно с этой недоверчивостью и ненавистью связаны многие его решения. Кем же на самом деле был Гарри Трумэн? Расчетливым политиком, отдавшим приказ о применении атомной бомбы и развязавшим холодную войну? Или человеком, который жесткими решениями не дал скатиться послевоенному миру в хаос новой войны и кровавых революций?
Судья-недоучка
Американский город Индепенденс в штате Миссури — типичный представитель американской «глубинки». Небольшое (по нынешним меркам) население в 117 тысяч человек, абсолютное большинство из которых белые (афроамериканцы и латиноамериканцы составляют чуть больше 6% населения). И в то же время этот городок привлекает туристов со всего мира. Потому что именно здесь большую часть своей жизни прожил 33-й президент США (34-й вице-президент) Гарри Трумэн.
Будущий «лидер свободного мира» родился 8 мая 1884 года в городке Ламар (штат Миссури) в фермерской семье. В те времена американские фермеры еще не были прочно привязаны к собственной земле. Многие из них курсировали по разным штатам, арендуя на сезон или два участок земли: выращивали на ней что-нибудь, а после продажи урожая уезжали в соседний город. И в то же время фермер отличался от обычного сельхозработника тем, что владел несколькими специальностями, позволяющими ему самостоятельно обрабатывать довольно большие объемы земли. Семья Трумэнов часто переезжала с места на место, но после рождения третьего ребенка (у Гарри был брат Джон, младше него на два года, и сестра Мэри Джейн, младше на пять лет, 1889 г. р.) решили осесть в Индепенденсе. В 1890 году, во время посещения церкви, Гарри познакомился с Элизабет Уоллес, которой на тот момент было 5 лет. Через 29 лет, в 1919 году, она станет женой капитана артиллерии Трумэна, только что вернувшегося с Первой мировой войны.
С раннего детства Гарри увлекся чтением, предпочтение отдавал истории. В семь лет научился играть на фортепиано. До 15 лет он вставал в пять утра, чтобы упражняться в игре и к 17 годам стал довольно искусным пианистом. После школы поступил в бизнес-колледж, но бросил учебу после первого семестра, так как в семье не было денег на его обучение. Гарри пошел работать, сменив несколько специальностей. В 1904 году пытался поступить в военную академию в Вест-Пойнте, но из-за плохого зрения не прошел медкомиссию. Однако тяга к военной службе была настолько велика, что в 1905 году Трумэн идет служить в Национальную гвардию. Перед медкомиссией он наизусть выучил таблицу по зрению и сумел обхитрить врачей. Служба в Нацгвардии США происходит без отрыва от основной работы гвардейца. Непосредственно в воинской части, в форме и с оружием нацгвардейцы проводят от 40 до 60 дней в году. Но служба дает дополнительные льготы и преференции.
Трумэн в Нагвардии служил в артиллерии и дослужился до капрала. В 1917 году, когда США вступили в Первую мировую войну, Гарри вызвался добровольцем на фронт. Он прошел дополнительную подготовку, получил звание лейтенанта и был отправлен командовать артбатареей 129 полка полевой артиллерии. Участвовал в боевых действиях в Вогезах, в Сент-Миельской операции и в Аргоннском лесу. Позже Трумэн будет гордиться своей военной службой, в частности тем, что за то время, когда он командовал батареей, не погиб ни один его подчиненный (в Первой мировой войне США потеряли 117 тысяч солдат и офицеров, из них 58 тысяч умерли от болезней).
В 1919 году Трумэн был отправлен в почетную отставку, но продолжал оставаться в резерве. В 1920-м году получил звание майора запаса, в 1925-м — подполковника, в 1932-м — полковника. Принимал активное участие в деятельности ветеранских сообществ, на этой почве познакомился, а затем и близко сошелся с мэром Канзас-Сити (Индепенденс является его городом-спутником) Джоном Пендергастом. На «гражданке» Гарри пытался заниматься бизнесом, но прогорел во время финансового кризиса 1922 года. В том же году был избран судьей округа Джексон (штат Миссури).
«Мало кто верил, что отец сможет стать судьей: ведь у него не имелось даже начального юридического образования, не говоря уж об университетском дипломе, — писала в своей книге «Гарри С. Трумэн» дочь президента Мэри Маргарет Трумэн. — Однако он сильно превосходил своих оппонентов обширностью знаний и уникальной памятью, позволявшей помнить всё, что он когда-то читал. А читал отец очень много, и по многим вопросам, особенно в политической истории, мог дать сто очков вперед любому квалифицированному юристу…»
Книга дочери президента, изданная в год смерти Трумэна в 1972 году, считается наиболее полной его биографией. На русский язык она не переводилась, но ее цитируют Георгий Чернявский и Лариса Дубова в книге «Трумэн», вышедшей в серии «Жизнь замечательных людей» (издательство «Молодая гвардия») в 2016 году.
В те времена в штате Миссури не было особых строгих требований, позволявших стать судьей. В частности, не было где-то прописано, что судья обязан иметь диплом о высшем юридическом образовании. Но по сложившейся практике судьями становились опытные юристы. По мнению многих американских историков, в частности, Алонзо Хамби, профессора университета Миссури в Канзас-Сити, место судьи Трумэну было обеспечено в результате поддержки Джона Пендергаста. С этим политиком связано и избрание Гарри Трумэна в сенат США в 1934 году. Профессор Хамби в своей книге «Гарри С. Трумэн и американский либерализм», изданной в 1973 году, пишет, что Пендергаст обратил внимание на Трумэна после того, как четверо кандидатов, которым мэр Канзас-Сити предлагал этот пост, отказались баллотироваться. И выбор пал на 50-летнего ветерана.
«Для нас будет лучше, если они поубивают друг друга…»
Поддержка Пендергаста позже будет сильно мешать Трумэну, но именно он дал будущему президенту путевку в большую политику. Когда мэра Канзас-Сити арестуют в 1940 году за коррупцию и связи с итальянской мафией, это едва не будет стоить Трумэну кресла сенатора. Но когда Пендергаст умрет, президент Трумэн приедет попрощаться с ним. И это несмотря на то, что посещение похорон коррумпированного чиновника могло плохо сказаться на президентской кампании 1949 года. Этот поступок, по мнению большинства историков, ярко характеризует Трумэна как человека, ставящего такие ценности, как дружба, выше политических выгод.
Криминальная история с Пендергастом побудила Трумэна выступить с инициативой создания специального комитета Сената США по проверке Национальной программы обороны, который он же и возглавил. В период с 1940 по 1944 гг. этот комитет выявил десятки коррупционных нарушений при размещении военных заказов. В результате вмешательства сенатского комитета для военного бюджета было сохранено более 15 млрд $ (по нынешним ценам более 230 млрд $).
24 июня 1941 года, комментируя для газеты «Нью-Йорк Таймс» нападение Германии на Советский Союз, Трумэн произнес фразу, которую советская пропаганда провозгласит главным постулатом политики США. В советских СМИ ее цитируют так:
«Если мы увидим, что побеждает Германия, надо будет помочь России. Если будет побеждать СССР, значит, надо помочь Германии. В любом случае, для нас будет лучше, если они поубивают друг друга как можно больше».
На самом деле фраза в оригинале звучит так: «Если мы увидим, что побеждает Германия, надо будет помочь России. Если будет побеждать СССР, значит, надо помочь Германии и таким образом позволить им убивать как можно больше, хотя я не хочу, чтобы Гитлер победил ни при каких обстоятельствах. Никто из них (Гитлер и Сталин) не задумывается о своем обещанном слове».
В 1966 года, давая газете «Нью-Йорк Таймс» большое интервью, Трумэн не отказался от своих слов, добавив, что последующие события подтвердили его мнение о том, что «сила — это единственное, что понимают русские».
Произнося те слова в 1941 году, Трумэн еще не мог предположить, что всего через четыре года именно он будет определять политику Соединенных Штатов. В двухтомнике своих воспоминаний Трумэн позже писал, что не задумывался о возможности стать президентом США.
— Работая над своей диссертацией, посвященной политическим аспектам становления послевоенного (после Второй мировой войны) мира в Европе, я довольно тщательно изучал ключевых политиков того времени, — рассказал «Новой-Европа» израильский историк, приват-доцент Ицхак Казински. — И пришел к выводу, что в судьбе Трумэна очень многое свершилось по воле случая. По своей натуре он никак не вписывался в образ политика: был излишне прямолинеен, несдержан (а иногда и груб) в разговорах, с трудом шел на компромисс. Трумэн не должен был переизбраться в сенат США еще в 1940-м году. Его покровитель Пендергаст как раз был арестован, и сенатор от Миссури как бы и сам был запятнан этой связью. Но у демократов просто не нашлось никого взамен, и они вынуждены были поддержать Трумэна, который в результате выиграл у кандидата от республиканцев с минимальным отрывом в пару тысяч голосов. А в 1944-м, когда Рузвельт снова выставил свою кандидатуру в президенты США, вице-президентом должен был стать Генри Уоллес, который занимал эту должность с 1941 по 1945 годы. Но к тому времени Уоллес успел снискать славу «сталиниста» (в 1944 году он даже настаивал на том, чтобы поделиться разработками по созданию атомной бомбы с Советским Союзом), и демократам пришлось срочно искать другого кандидата в вице-президенты.
Трумэн своими разоблачениями военных подрядчиков успел стать популярным в обществе, но коммунистов не любил. Курс Рузвельта в экономике поддерживал.
Более того, был сторонником предоставления афроамериканцам права голоса, продвигал государственную медицинскую программу для малоимущих (она будет принята через несколько лет после того, как Трумэн покинет Белый Дом); то есть строго придерживался партийного курса. И в то же время на первые роли не лез, к мнению коллег по партии прислушивался. Особой харизмой не обладал, даже ростом был невысок, всего 172 см. В общем, казался идеальным кандидатом для второго лица в государстве. Кто же мог предположить, что Рузвельт умрет всего через два месяца после инаугурации, и Трумэн не только станет президентом, но и закрепится в Белом Доме.
Сам Гарри Трумэн тоже не ожидал, что окажется в числе тех, кто будет определять мировую политику в переломный момент истории. В тот трагический для США день, 12 апреля 1945 года, Трумэн был в Капитолии. Ему предстоял важный разговор с представителями Конгресса. Около 5 часов вечера поступил звонок из Белого Дома с требованием прибыть в резиденцию президента как можно скорее.
«Я пробежал весь путь до своего офиса в Сенате по малолюдным коридорам Капитолия, сообщил сотрудникам своего офиса, что меня вызвали в Белый дом, но зачем, пока не знаю, — описывал Трумэн события того дня в письме матери и сестре через несколько дней после смерти Рузвельта. — Я прибыл туда в 17:25 и был доставлен на лифте в кабинет миссис Франклин Д. Рузвельт на втором этаже. Когда я вышел, миссис Рузвельт шагнула вперед и положила руку мне на плечи.
«Гарри, — тихо сказала она. — Президент мертв».
Спазм сдавил мое горло и целую минуту я не мог говорить. Меня душили слезы, но я сумел произнести: «Я могу что-нибудь для тебя сделать?»
Со свойственным ей сочувствием госпожа Рузвельт ответила: «Мы можем что-нибудь для вас сделать? Потому что ты сейчас в беде». И я почувствовал, как у меня подгибаются ноги…»
«Кровь легко смывается водой»
В двухтомнике «Воспоминаний» Гарри Трумэн более подробно остановится на тех судьбоносных днях не только своей жизни, но и всей последующей истории. Он признается, что Рузвельт и его ближайшее окружение не посвящали нового вице-президента во многие тайные договоренности и долгосрочные начинания. Даже подробности о «Манхэттенском проекте», о котором он слышал еще будучи сенатором и к которому его комитет не подпускали, он узнал лишь через две недели после того, как стал президентом. Как рассказал Трумэн в интервью «Нью-Йорк Таймс» в 1966 году, о сути «атомного проекта» ему сообщил военный министр США Генри Стименс 25 апреля 1945 года.
После того как бомба была испытана и ее разрушительная сила превзошла все ожидания, Трумэн, по его словам, «долго и тщательно обдумывал фактическое использование бомбы».
— Мне не понравилось это оружие, — говорил он в 1966 году. — Но у меня не было никаких сомнений в его применении, если это могло спасти миллионы жизней в перспективе.
То, что у Трумэна не было никаких сомнений в применении атомной бомбы, а также то, что он не раскаивается в решении одобрить бомбардировку Хиросимы и Нагасаки, подтверждают многочисленные заявления Трумэна в период его первого и второго президентств. В частности, когда на встрече с Робертом Оппенгеймером ученый заявил, что ощущает на своих руках кровь невинно погибших японцев, Трумэн ему ответил: «Ничего, это легко смывается водой».
Прямолинейный Трумэн не скрывал, что не испытывает угрызений совести в связи со своим приказом об атомных бомбардировках. Как честный человек он никогда не снимал с себя ответственности за это. Но вызывают сомнения мотивы этого приказа.
«Как президент Соединенных Штатов я имел судьбоносную ответственность решить, применять или нет это оружие впервые, — заявлял Трумэн во время избирательной кампании 1948 года. — Это было самое трудное решение, которое мне приходилось принимать. Но президент не может уклоняться от тяжелых проблем — он не может переложить ответственность. Я принял это решение после обсуждения с самыми способными людьми в нашем правительстве и после долгих размышлений с молитвой. Я решил, что бомбу следует использовать, чтобы быстро закончить войну и спасти бесчисленное количество жизней — как японцев, так и американцев».
— Для того чтобы продемонстрировать силу нового оружия и напугать японцев, хватило бы и одной атомной бомбардировки Хиросимы, — считает историк Казински.
— Но Трумэн на этом не остановился и отдал приказ сбросить бомбу еще и на Нагасаки. И сделал он это потому, что хотел напугать русских. В какой-то мере своей цели Трумэн достиг.
Чудовищные последствия взрывов впечатлили Сталина и заставили его поумерить пыл в своих притязаниях на обустройство послевоенной Европы. Но существует версия о том, что приказ о второй бомбардировке был отдан Трумэном потому, что он тоже испугался русских. После капитуляции Германии Япония пыталась вести с СССР тайные переговоры о том, что Советский Союз будет придерживаться «Пакта о нейтралитете», заключенного между Японией и СССР 13 апреля 1941 года. Советская сторона заявила, что Пакт будет действовать до апреля 1946 года, что успокоило японцев, но шло вразрез с соглашениями, достигнутыми на Ялтинской конференции 1945 года, на которой Сталин твердо обещал вступить в войну с Японией не позже трех месяцев со дня капитуляции Германии. Во время Постдамской конференции (июль 1945 года) Сталин продемонстрировал явное пренебрежение своими же обещаниями в Ялте в феврале 45-го.
На тот момент Красная Армия была вне конкуренции для любой армии мира, и «Дядюшка Джо», как называли Сталина американские СМИ, позволял себе снисходительное отношение к союзникам. Тем более, что в Ялте он говорил с Черчиллем и Рузвельтом, а в Потсдаме союзников представляли Гарри Трумэн (США) и Клемент Эттли (Великобритания). Так что Сталин чувствовал себя свободным от обещаний, данных прежним лидерам. И даже заявление Трумэна о появлении у американцев нового супероружия не впечатлила советского лидера. Сталин колебался по поводу войны с Японией и даже мог отдать приказ, пока США заняты в Тихоокеанском регионе, о наступлении на страны Западной Европы. Этого Трумэн допустить не мог. Но в качестве главного инструмента воздействия у него была лишь атомная бомба. А это оружие требовалось не только продемонстрировать, но и показать, что таких разрушительных бомб у США несколько. И то, что СССР вступил в войну с Японией лишь после второй атомной бомбардировки, доказывает, что обе цели США (демонстрация разрушительности и наличие нескольких бомб) были достигнуты.
«Я ни о чём не сожалею…»
Считается, что холодная война началась после того, как 5 марта 1946 года бывший премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль произнес свою знаменитую речь в Вестминстерском колледже (Фултонская речь). Однако большинство специалистов считают, что она началась 12 марта 1947 года. В тот день президент США Гарри Трумэн выступая в Конгрессе озвучил основные положения внешней политики США на ближайшие три года (Доктрина Трумэна).
«Народам многих стран мира недавно навязали тоталитарные режимы против их желания. Правительство Соединенных Штатов делало частые протесты против политики принуждения и запугивания, против нарушения Ялтинского соглашения, в Польше, Румынии, и Болгарии. Я должен также заявить, что во многих других странах были подобные события.
В настоящий момент почти каждая нация в мире должна выбрать между альтернативными образами жизни. Выбор слишком часто далеко не свободный. Один образ жизни основан на воле большинства и отличается свободными демократическими учреждениями, свободными выборами, гарантиями свободы личности, свободы слова и религии и свободы от политического притеснения. Второй образ жизни основан на желании меньшинства, насильственно наложенного на большинство. Он отличается террором и притеснением, управляемой прессой и подавлением личных свобод. Я полагаю, что Соединенные Штаты должны поддерживать свободные народы, которые сопротивляются агрессии вооруженного меньшинства или внешнему давлению.
Я полагаю, что мы должны помочь в освобождении народов, чтобы они сами могли решать свою собственную судьбу. Я полагаю, что наша помощь должна быть прежде всего экономической и финансовой, которая приведет к экономической стабильности и таким образом окажет свое влияние на политические процессы», — заявил тогда Трумэн.
— Американские политики разного уровня, в том числе и сам Трумэн, в то время частенько говорили о сдерживании СССР и недопущении распространения коммунизма в мире, — говорит доцент Казински. — Но 12 марта 1947-го Трумэн не просто в очередной раз осудил действия Советского Союза, но и заявил о выделении финансовой помощи (400 млн $) Греции и Турции. Это был первый шаг в реализации «Плана Маршалла», официально стартовавшего в апреле 1948 года. Суть этого плана состояла в том, что в обмен на финансовую помощь США страны, получавшие эту помощь, отказывались от попыток двигаться в сторону социализма и любого сотрудничества со странами соцблока. Что не всегда было выгодно европейским странам. Например Франция не могла закупать уголь в Польше, где он стоил 12 $ за тонну, а вынуждена была экспортировать его через США по 20 $.
— Доктрина Трумэна, направленная на внешнюю политику, оказала влияние и на сами Соединенные Штаты, — продолжает Казински. — Развернутая в Америке 40-х — 50-х годов «охота на ведьм» («маккартизм», преследование людей с левыми взглядами) мало согласуется с лелеемыми американцами личными свободами. И эти нарушения прав человека на свободу взглядов и свободу слова тоже ставят в вину Трумэну. А участие США в войне в Корее опустило рейтинг действующего президента до рекордных 20% поддержки. Ни один президент США в 20 веке не покидал Овальный кабинет с таким низким рейтингом.
В своей книге дочь Трумэна Маргарет утверждает, что отец и не собирался выставлять свою кандидатуру на выборах 1952 года.
«Еще за год до окончания первого срока (де-юре первый срок президентства Трумэна исчисляется с момента его инаугурации в 1949 году, до этого он как бы отбывал срок Рузвельта) отец стал говорить, что он очень устал и хочет отдохнуть,
— пишет в свой книге Маргарет Трумэн. — Весной 1953 года, выдержав настоящий бой с секретной службой, папа настоял на том, чтобы его охраняли издалека. Они с мамой сели в автомобиль и поехали по Америке. Ночевали в придорожных мотелях, обедали в кафе на заправках, встречались со старыми друзьями и папиными сослуживцами времен Первой мировой войны. Чаще всего простые американцы либо вообще его не узнавали, либо просто не могли поверить, что перед ними президент. Родители радовались, как школьники, только что вырвавшиеся из-под строгой опеки родителей. Это было самое счастливое время в их жизни».
В 1962 году опрос 75 историков, проведенный историком Артуром М. Шлезингером, включил Трумэна в число «почти великих» президентов. Но некоторая часть американской общественности продолжала называть Трумэна военным преступником за атомные бомбардировки.
Гарри Трумэн умер в своем доме в Индепенденсе утром 26 декабря 1972 года от пневмонии в возрасте 88 лет. Незадолго до смерти он заявил своему биографу Роберту Даллеку, что он ни о чём не сожалеет и готов предстать перед богом с чистой душой и совестью. Его смерть пришлась на время Вьетнамской войны и Уотергейтского кризиса и вызвала всплеск интереса к личности 33-го президента США. Многие его поступки были переосмыслены и в глазах простых американцев он приобрел флер честного и прямолинейного лидера. Развал СССР в 1991 году опять заставил американцев вспомнить о Трумэне. Американский писатель и историк Дэвид Маккалоу (обладатель двух Пулитцеровских премий, одну из которых он получил за книгу «Трумэн») так охарактеризовал виновника атомных бомбардировок и инициатора холодной войны: «Сам Гарри Трумэн производил сильное и весьма неплохое впечатление жесткого, заинтересованного и прямого лидера. Иногда он был вульгарным, часто партийным и обычно националистическим… Трумэна можно рассматривать как человека, который предотвратил наступление третьей мировой войны и сохранил от коммунистического гнета большую часть того, что он называл свободным миром. Однако очевидно, что ему в значительной степени не удалось достичь своей вильсоновской цели: обеспечить вечный мир, сделать мир безопасным для демократии и расширить возможности индивидуального развития на международном уровне».
