Позиция Латвии в международном Индексе терроризма ухудшилась. Молодежь все чаще попадает в сети радикалов
В Латвии фиксируется рост дел, связанных с терроризмом, и все чаще в поле зрения спецслужб оказывается молодежь, радикализирующаяся в интернете. Дело Марата Айтуллина показывает, насколько быстро онлайн‑контент может привести к опасным последствиям.
Передача Латвийского телевидения «de facto» сообщает, что 11 декабря Рижский окружной суд в апелляционной инстанции за обучение терроризму и хранение взрывчатых веществ осудил Марата Айтуллина, увеличив ранее назначенный срок лишения свободы до четырех лет.
Как сообщает программа, Служба государственной безопасности задержала латвийского негражданина Марата Айтуллина в мае 2024 года по подозрению в том, что он собирал инструкции и осваивал знания для террористических атак. При обыске у него дома были обнаружены компоненты для потенциального выполнения полученных инструкции: стеклянная бутылка с серной кислотой и тротиловая шашка (409 граммов). Обвиняемый на досудебной стадии утверждал, что нашел тротил в лесу. Следствие не установило точно, каким образом взрывчатка оказалась у него, однако экспертиза показала, что она была получена из боеприпаса типа RPG.
Во время рассмотрения дела в Рижском городском суде Айтуллин признал и раскаялся в незаконном хранении взрывчатки. Однако обучение терроризму он отрицал, поэтому обжаловал приговор первой инстанции. Апелляционный протест из-за мягкости наказания подал и прокурор.
По оценке обвинения, собранные доказательства свидетельствуют о том, что Марат Айтуллин интересовался не просто исламом как религией, а террористическими группировками, в том числе ДАИШ (так называемое «Исламское государство»). В своем мобильном телефоне в период с конца 2023 года до весны 2024 года он скачал как минимум шесть материалов с подробными инструкциями по совершению террористических актов. В телефоне и ноутбуке хранились сотни изображении и видео с исламскими боевиками и пропагандой.
Обвиняемый активно переписывался в экстремистских группах в мессенджере Telegram. «Из этих переписок видно, что Марат Айтуллин способен давать советы о том, что нежелательного человека следует убить. Марат Айтуллин контактировал с представителем вооруженной группировки в Африке, в Мали, призывая эту группировку присоединиться к джихадистам, к Исламскому государству», — заявил в суде прокурор Генеральной прокуратуры Мартиньш Янсонс.
Обвинение утверждало, что Айтуллин, вероятнее всего, занимался так называемым «информационным джихадом»: пытался склонить собеседников к присоединению к «халифату», пугал гневом Аллаха и давал советы, как конспиративно действовать в городской среде и скрывать следы в интернете.
Защитник Ингус Страутманис в суде подчеркнул, что не считает доказательства вины достаточными: «Наказывать за интерес именно к исламу, на мои взгляд, недемократично и противоречит принципам правового государства». Обвиняемый, подключившийся из Рижской центральной тюрьмы, правом давать показания не воспользовался. В последнем слове он вновь просил смягчить наказание за хранение взрывчатых веществ и оправдать его по обвинению в обучении терроризму, однако явных слов раскаяния не прозвучало.
Суд апелляционной инстанции признал вину Марата Айтуллина доказанной и назначил более строгое наказание — лишение свободы сроком на четыре года и пробационный надзор сроком на один год. Судья Рижского окружного суда Гиртс Айзсилс пояснил, что суд первой инстанции при назначении наказания недостаточно оценил характер преступления и личность обвиняемого. «Исходя из соображении государственной и общественной безопасности, за такие преступления нельзя назначать столь мягкое наказание», — сказал судья в эфире передачи.
Привлеченный к делу эксперт, оценив материалы, пришел к выводу, что Айтуллин находился на второй стадии радикализации. Согласно этой классификации, на следующем этапе уже могли последовать практические действия, например попытка реализовать обсуждавшееся в переписках намерение присоединиться к террористической организации в Африке.
Передача сообщает, что Марат Айтуллин учился в одной из школ Иманты, где его вспоминают как активного юношу. В подростковом возрасте он занимался греблей, но позже был отчислен из спортивной школы из-за непосещения занятии. В свою очередь прокурор указал, что человек был замкнутым, большую часть времени проводил по месту жительства и с другими в основном общался через интернет.
С 2019 года начато девять уголовных процессов, связанных с терроризмом; пять из них — за последние два года, что может указывать на тенденцию роста радикализации. В основном радикальный контент потребляют молодые люди в возрасте от 16 до 25 лет — и это глобальная тенденция. «Я считаю, что мы наблюдаем рост радикализации молодежи, особенно среди несовершеннолетних. Это особенно ярко проявляется в последние три года — фактически в постковидный период. Если посмотреть на некоторые европейские страны, иногда 25% и даже до 50% подозреваемых в терроризме — это лица младше 18 лет. Поэтому это, безусловно, растущая проблема», — заявил передаче старший исследователь Института экономики и мира (Institute for Economics and Peace) Томас Морган (Австралия).
Эксперты объясняют эту тенденцию несколькими факторами: во-первых, молодежь все больше находится в онлайне. Во-вторых, террористические организации целенаправленно разрабатывают стратегии привлечения молодежи в цифровой среде, нередко маскируя их под дружбу или развлечения, чему способствуют и алгоритмы платформ.
«Вводишь пару ключевых слов — один клик, второй клик, и ты уже внутри облака пропаганды Исламского государства. Это на расстоянии двух кликов. (…) Есть TikTok. А затем есть Telegram, это уже более глубокий уровень. Дальше история вовлечения проработана весьма хорошо», — рассказал передаче ведущий исследователь Института философии и социологии Латвийского университета, автор книги «В перекрестном огне терроризма. Исламское государство» Марис Кулис.
Чтобы предотвратить вовлечение молодежи в сети радикалов, Служба государственной безопасности иногда в профилактических целях приглашает на беседы лиц, попавших в поле ее зрения. Простого решения, однако, не существует, отмечают эксперты. «Необходимо повышать цифровую грамотность, обеспечивать более быструю реакцию платформ на удаление экстремистских материалов. Чем раньше удается разорвать цепочку радикализации, тем лучше», — признал Морган.
За последний год позиция Латвии в международном Индексе терроризма (Global Terrorism Index 2025) ухудшилась. Это связано с делом о поджоге Музея оккупации, которое составители индекса методологически квалифицировали как террористический акт. Впрочем, это был единственный подобный инцидент в Латвии за последнее десятилетие.
