Революция больших размеров
Ну наконец-то толстушки выбрались из своих тайников и больше не пытаются быть ниже травы, а требуют равноценного к себе отношения. Разумеется, первыми на это отреагировали кино и мода. Надолго ли такая тенденция?
Так, дорогие мои, если даже щербинка меж передних зубов стала самым «крутым трендом» США (все-таки эта страна одержима стремлением к идеальной красоте), то ренессанс женственных форм (порой даже невероятно женственных) сравним с попыткой удивить хоть кого-либо в наши дни брюками (что, в свою очередь, было настоящим социальным шоком еще каких-нибудь 70 лет назад). Правда, такое сравнение может показаться «уж слишком», если рассмотреть некоторые примеры.
В самом горячем голливудском сериале Mad Man (котрый могут позволить себе не посмотреть только такие оригиналы, как Миучча Прада) одна из трех героинь, Кристина Хендрикс, вовсе не size zero («нулевой размер» – англ.), как полагается, а, по крайней мере, size 12 (по европейской шкале – 40-й размер). И это не только факт, достойный уважения, а просто революция. РЕ-ВО-ЛЮ-ЦИ-Я! Революция больших размеров.
Это какое-то особое расположение звезд? Может быть, обычный пиар? И надолго ли, или только до будущего года?
Объем талии меньше головы
По-настоящему волнение поднялось уже в прошлом году, когда изголодавшиеся модели падали в обморок чуть ли не прямо на подиуме.
Активисты пытались уговорить мэтров моды подписать петиции, в которых они отказываются от услуг не по-хорошему худых моделей. Именно по этой причине все нападали на глянцевые журналы, в том числе и сами глянцевые журналы. Где-то по углам возникали радикалы и радикалки, которым надоело терпеть игнорирование, насмешки или издевательские обозначения типа «полностройные», и появлялись защитники прав толстых, которые открыто называли себя толстяками и не стеснялись этого.
Только в преддверии революции могла вызвать настоящую сенсацию маленькая иллюстрация к статье – заложенная на 194 странице картинка сидящей обнаженной девушки с весьма обозначенной складкой на животе (по-простому такие называют «шинами»). Лицо на фотографии Лизы Миллер явно выражало: «А мне все равно, я и так красива и счастлива». С трудом верится, что эта красавица-блондинка с завидными формами 40-42-го размера когда-то была «чересчур» толстой для таких брендов крупных размеров, как Марина Ринальди и Елена Миро. Если уж и они предпочитают 38-й или даже 36-й размер, то и впрямь что-то не так в этом мире. Если картина настолько улучшена, что в конце концов размер головы модели превышает размер талии, то опять что-то очень-очень не так с нашим миром. Вот и грянул момент, когда низы больше не захотели жить по-старому, ну а верхи, в свою очередь, больше не смогли…
На шоу недель весенней (2011) моды в Нью-Йорке, Лондоне, а особенно в Париже, то и дело показывались отклонения от нормы 32-34-го размеров. Модель крупного размера Кристалл Ренн заметила при этом: «Ко мне здесь (на Неделе парижской моды) относятся, как к любой другой девушке; мой размер никого не интересует, и я хожу на кастинги, как обычные модели». Показ Жана-Поля Готье – enfant terrible моды – открывала и закрывала рок-звезда весьма пышных форм Бесс Дито, не упакованная, между прочим, в какой-нибудь скрывающий телеса мешок, а в корсете с кружавчиками-воланчиками, в мини-юбке и чулках в сеточку.
Да, я толстая, но не жирная
Ее соотечественница Венди Шанкер за последнее предложение влепила бы мне оплеуху. Знаменитая толстушка, вес которой достигает показателя 100, просто настаивает, чтобы ее называли толстой, к тому же с большой буквы. А не говорили бы про пышные формы, полноту, ожирение и крупные габариты. Знаменитой Венди стала, написав книгу «Путеводитель по жизни для толстой девушки». В своем блоге она пишет: «Я не лесбиянка. Но люди думают, раз она толстая, значит, лесбиянка… Моя теория заключается в том, что большинство людей теряются, узнав, что толстая женщина не пытается сбросить вес. Если я толстая, то я не выполняю свой эволюционный долг, который означает сделать себя настолько привлекательной, чтобы мужчины хотели секса со мной. Будучи толстой, я задеваю мужское эго. И создание пары становится затруднительным. Мне попадались толстые мужики, у которых хватало наглости попрекать меня полнотой. Вот и выходит – как это я хочу оставаться толстой? Значит, обязательно должна быть лесбиянкой».
Тем временем рост самосознания среди толстяков резво подхватывает та же самая индустрия, которая только что вгоняла их в тоску бесформенными туниками, хламовидными джемперами и мешкообразными джинсами. Все больше модных домов, которые до сих пор признавали объемы в лучшем случае лишь до 40-го размера, начинают предлагать коллекции больших размеров. И правильно делают, поскольку коллекция уже упоминавшейся Бесс Дито пользуется огромным успехом. А там нет даже и намека на одежду неопределенного облика. Легинсы в цветочек, шарообразные юбки с сердечками или же темно-синее бархатное «маленькое» платье (см. evans.co.uk) – всего лишь пара-тройка примеров, отнюдь не говорящих о желании быть ниже плинтуса. Дизайнер Эрдем Моралиоглу – фаворит супруги президента США Мишель Обамы и жены английского премьера Саманты Камерон – не боится свои веселенькие платья («мечта любой женщины») шить до 42-го размера, даже не пытается толком объяснить, почему только у женщин 36-го размера есть возможность приобретать изысканные дизайнерские вещи. «А кто же эти женщины, покупающие такую одежду? Если ты платишь 4000 фунтов (приблизительно 4000 латов. – И.С.), то весьма вероятно, что ты далеко не 18-летняя особа 32-го размера».
Долой скуку!
Такие веяния становятся обыденностью? Как сказала редактор модного журнала, вместо того чтобы поднимать бучу из-за появления одной пышнотелой модели на одном из шоу, гораздо логичнее было бы демонстрировать модели 38-го размера, а не 34-го.
Жизнь для худеньких по-прежнему остается более сладкой, но, возможно, диапазон «худобы» будет расширен до 42-го размера и явно приживется. Ведь даже мода устала от публичного однообразия, где все настолько худые, что похожи на однояйцевых близнецов. Мы не ратуем за то, чтобы запретить худышек, и вовсе не считаем толстушек лучшими людьми. Просто в реальной жизни мы такие разные, с разными проявлениями красоты, и это разнообразие хотим видеть в журналах, на показах мод, на телеэкранах и в рекламе.
