В Эстонии живет "человек-призрак", которого не хочет видеть ни одна страна
76-летний Владимир, проживающий в Эстонии, находится как будто "между небом и землей". Его выдворение оказалось куда сложнее, чем можно было бы предположить: у него нет права находиться в Эстонии, но и Россия принимать его не желает.
В деревне Лууа Йыгевамааского уезда живут Владимир и его сожительница, которые совсем не владеют эстонским языком. Мягко говоря, их образ жизни всегда был гедонистичным, и значительную часть жизни они не отказывались от алкоголя. Об этом рассказывает Марина, дочь сожительницы Владимира. “Они прожили вместе настолько аморальную жизнь — водка была смыслом ее существования, и теперь результат налицо. Мать не способна о себе позаботиться, они не моются, там ужасные условия”, — описывает Марина.
Она повторяет, что на самом деле именно она — потерпевшая в этой истории, поскольку вынуждена заботиться о них обоих, хотя сама получает совсем небольшую зарплату, сообщает Postimees.ee.
Владимир и мать Марины живут вместе уже более 30 лет. Если мать Марины получает пенсию в размере 390 евро, то Владимир не получает ничего. Правда, его жизненный путь весьма странен. На вопрос, кто такой Владимир и откуда он, Марина отвечает: “Он человек, который живет в Эстонии более 40 лет”.
Нет документов, банковского счета и пенсии
Марина рассказывает, что примерно пять лет назад Владимир пришел в полицейский участок, где у него изъяли документы и так и не вернули. “По какой-то причине его вызвали в полицию и забрали его вид на жительство”, — вспоминает Марина. Она не знает, гражданином какой страны считается Владимир. По ее словам, он родился в Казахстане.
“В начале сентября этого года его хотели отправить в Россию, хотя он там в жизни не был. Тогда полиция оформила ему временный документ и отправила на границу, но оттуда его вернули обратно, и теперь он снова живет у моей матери”, — рассказывает Марина.
Хотя Марина не испытывает теплых чувств к сожителю своей матери, происходящее становится и для нее тяжелым бременем: “У него нет банковского счета, нет документов. Он не получает ни пенсии, ни пособий. Он как призрак. Если с ним что-то случится, его даже похоронить будет невозможно”. По словам Марины, мужчина не может получать и медицинскую помощь: “Социальный работник сказал, что оплатят визит к врачу, но если будет выписан рецепт, лекарства он должен купить сам. Но есть проблема: рецепт нельзя выписать на его имя — его оформляют на имя моей матери”.
Квартиру в Лууа им также приходится оплачивать из пенсии матери Марины. То же касается коммунальных услуг и продуктов. Часто этих денег не хватает, и Марина вынуждена помогать. “Если ему нужны какие-то лекарства, мать оплачивает их из своей пенсии. А мне потом приходится покупать им еду, потому что у них ее нет. В этой истории страдаю я”, — подчеркивает Марина.
Эстония предлагает, но Россия не принимает
Марина не знает, откуда родом сожитель ее матери, но полиции это известно: Владимир — гражданин России. Руководитель группы пограничного и миграционного надзора местной префектуры Кевин Керов объяснил, что Департамент полиции и погранохраны признал вид на жительство Владимира недействительным и выдал ему предписание покинуть страну. “Так как у него нет действительного паспорта, департамент неоднократно направлял России запрос о принятии его обратно, но пока он не был удовлетворен”, — комментирует Керов.
Осенью 2025 года департамент полиции выдал Владимиру временный проездной документ: “С ним он 2 сентября попытался въехать в Россию, но российская сторона отказала ему во въезде, поскольку якобы у него не было законных оснований для приезда. Так как мужчина обязан выполнить предписание о выезде, мы неоднократно направляли его в российское посольство для оформления необходимых проездных документов”.
Поэтому Владимир по-прежнему остается на ответственности Эстонии. О его образе жизни знает и местная служба соцзащиты. “Самоуправление помогало и обеспечивало Владимиру все возможные государственные услуги — включая пособие на проживание, организацию медицинской помощи, доставку дров для отопления и так далее”, — рассказывает руководитель соцслужбы Айме Мелтсас.
“Мы стараемся оказать этому человеку любую возможную помощь, несмотря на то, что у него нет документов, предусмотренных законом”, — добавляет она. В то же время Мелтсас признает, что социальные работники не могут вмешиваться в процесс оформления документов. Она отмечает, что, хотя соцработники поддерживают контакт с Владимиром и его близкими, ситуация действительно крайне сложная.
