Сейчас признался бы красивее: министр Ринкевич рассказал подробности о своей гомосексуальности

Ринкевич объявил себя геем 4 года назад - в ноябре 2014 года в микроблоге Twitter, и жители Латвии с этим уже почти смирились, в этом нет особой сенсации. Но жителей России все еще интересует этот вопрос, поскольку в России все еще может быть опасно публично признаваться в нетрадиционной сексуальной ориентации.

Ведущий радиопередачи Алексей Гусаров задавал личные вопросы Ринкевичу.

А.Гусаров―Наше время, к сожалению, подходит к концу. У вас очень плотный график сегодня, поэтому давайте очень коротко затронем очень важные темы, которые мы еще с вами не затронули. Если возможно, давайте поговорим о защите прав сексуальных меньшинств. Для России это очень болезненная тема. В нашей стране можно получить штраф просто за высказывание мнения о том, что быть гомосексуалом — это нормально. И вы первый министр Латвии, который открыто завил о своей ориентации. Скажите, как вы решились на такой шаг?

Э.Ринкевич―Это тоже уже долгая история – 4 года назад. Иногда для каждого человека приходит осознание того, что зачем что-то там скрывать или недоговаривать, особенно если ты живешь свободном обществе и государстве. Да, я знал и понимал, что это вызовет неоднозначную реакцию.

Но вместе с тем, я думаю, что это было нужно, во-первых, для меня. И это все же было каким-то сигналом и толчком тоже для нашего общества. И сейчас уже в Латвийском парламенте — прошли выборы в октябре этого года — у нас уже два таких человека, которые выбраны сейчас тоже. И заместитель секретаря нашего парламента, которая тоже заявляла о своей сексуальной ориентации, она тоже выбрана, тоже получила поддержку избирателей.

Я думаю, что это показывает, что даже если есть неоднозначное мнение и в нашем обществе тоже, все же люди оценивают работу и политиков, и художников, и артистов, а меньше думают, что он или она делают… Так что, я думаю, что да, сейчас, после уже более-менее длительного периода я бы мог сказать, что, возможно, надо было делать что-то немножко так… более красиво.

А.Гусаров―Простите, что вы имеете в виду?

Э.Ринкевич―С большей пиаровской помпой. Но, с другой стороны, я думаю, что то, что сейчас происходит, например, в Латвии, — это все же меняется мнение людей очень-очень медленно. Я думаю, что оно меняется к более открытому, скажем, восприятию того, что сексуальная ориентация ничего такого плохого не представляет.

У нас еще предстоит довольно много политических дебатов по поводу, например, законодательной базы партнерства. Не все в парламенте это поддерживают. Большинство, я думаю, пока еще выступают против. Но если посмотреть то, как мы прошли дорогу где-то с 2005 года, когда у нас были первые гей-прайды в Риге, когда они охранялись полицией, там была очень жестокая тоже реакция против, и то, что случилось в этом году в июне, когда проходил Балтийский прайд, когда уже очень много людей приходили, и уже практически каких-то выпадов против демонстрации, манифестации не было.

Это показывает, что общество может меняться, но все же должны быть люди, которые своим примером показывают, что есть вопросы, которые даже если ты не разделяешь, ты можешь с этими вопросами жить.

А.Гусаров―Хочу обратить внимание наших слушателей, что вас многие поддержали, потому что такой шаг, действительно, требует большого личного мужества. Скажите, пожалуйста, это общество созрело? И есть ли у вас рецепт, как из достаточно консервативного, постсоветского общества сделать общество более толерантное, которым вы могли бы поделиться с российскими слушателями?

Э.Ринкевич―Я думаю, у каждого свой рецепт. Но, я думаю, что, во-первых, не надо на официальном, политическом уровне заострять такие вопросы в отрицательном порядке. Потому что у нас тоже, скажем, в 2006 году были поправки к Конституции о том, что брак, он только между женщиной и мужчиной. И, конечно, очень много политиков такого рода вопросы эксплуатировали. И сейчас тоже пытаются как-то подобрать какие-то очки политические во время выборов.

Но вместе с тем, когда видишь, что медленно, но меняется и политическая риторика, а также все же более-менее настрой в обществе, то это тоже дает положительный импульс. Я хотел бы еще отметить, что здесь, в принципе, нету хороших рецептов и никогда не будет. Каждое общество уникально, и с этой точки зрения я думаю, что первое, что надо сделать — кончать, скажем, какие-то политические выпады, начинать все же это воспринимать…

Второе, кстати, что помогло, это тоже отношение судебной власти, потому что когда-то Рижская дума запрещала — я уже говорил о гей-прайдах, — но наши административные суды всегда выступали на стороне свободы слова и всегда отменяли такие запретные решения.

Я думаю, что сейчас у нас предстоят интересные вопросы, которые будут решаться не только парламентом, но и судами.