Игорь Шелеговский: "Актерская профессия учит толерантности"

Мощный прорыв в его карьере начался в 2018-м году, когда Игорь, во-первых, получил главную театральную награду Латвии – приз «Ночи лицедеев» в категории «Лучший молодой актер». А во-вторых, был номинирован на главную национальную кинонаграду – «Большой Кристап» за роль в фильме Homo Novus. И хотя киноприза Игорь не получил, дивиденды от этой ленты, ставшей зрительским хитом и признанной лучшей жанровой картиной в истории современного латвийского кино, оказались весьма щедрыми: о Шелеговском узнала широкая публика, а многие даже стали называть его новым секс-символом. Сегодня Игорь один из самых востребованных молодых актеров, у которого ежегодно по нескольку громких премьер. В этом сезоне у него опять есть все шансы получить приз "Ночи лицедеев" - Шелеговского выдвинули в номинации "Актер года" за роль в спектакле Театра улицы Гертрудес "Здесь начинается ночь" в постановке Влада Наставшева. 

ИЗ РЭПЕРОВ В АКТЕРЫ

Есть такой роман – «Елгава-94» Яниса Йоневса. Несколько лет назад он стал настоящим бестселлером.

Знаю, читал.

Там очень точно описана жизнь елгавской молодежи начала 90-х. Ты ведь тоже принадлежишь к этому поколению и тоже родом из Елгавы…

Я рос чуть позже, но кое-что из описанного в книге успел застать. Например, вечные столкновения между металлистами и рэперами. Сейчас такого уже нет – кланы исчезли, все дружат между собой и тусуются в одних и тех же барах. Я, кстати, был рэпером.

Почему именно рэп?

Ну, это же музыка протеста.

И против чего ты бунтовал?

Против лицемерия, лжи, притворства. Писал о том, что чувствовал в тот момент.

В семье проблемы тоже были?

Вот в семье как раз все было нормально – мама всегда принимала мою сторону. А от сверстников нередко приходилось терпеть обиды и насмешки. Позже, классе в 7-м, я, по мнению окружающих, «ненормально изменился» и стал всеобщим любимчиком. Мне это понравилось, и я решил: буду вести себя так, чтобы и впредь вызывать у людей только положительные эмоции, – тогда никто больше меня не унизит и не оскорбит. Возможно, именно это желание нравиться людям и привело меня в актерскую профессию.

А когда ты понял, что хочешь стать актером?

В 11-м классе я начал ходить в театральный кружок, а после того, как в одной из постановок мне доверили главную роль, я почувствовал, что сцена полностью меня захватила. Какое-то время я играл в любительском театре, преподаватели меня хвалили, но мысль о том, чтобы поехать в Ригу и поступить в Академию культуры, казалась мне нереальной. На какие шиши? У родителей не было возможности оплатить не то что учебу, но даже проезд. И тут мне повезло. В театре я познакомился с женщиной, которая работала в Елгавской думе, и она подсказала мне, что нужно сделать, чтобы власти города обеспечили мне бесплатный проезд на все время учебы. А поскольку я поступил на бюджет, то и учеба была бесплатной. До поступления в Академию я один год проработал в пиццерии. Когда стало известно, что меня зачислили, я пришел к директору и сказал, что мне придется уволиться, так как занятия шесть дней в неделю. А он мне: «Ничего, приходи работать, когда сможешь». Так я стал работать по воскресеньям – в месяц получалось примерно 115 латов. Все сложилось благодаря тому, что мне повезло встретить хороших людей.

Так ты и мотался из Елгавы в Ригу и обратно?

Да, каждый день. Но меня это не тяготило, казалось чем-то естественным: после занятий – домой, а утром – снова на занятия.

А не хотелось найти жилье в Риге и вместе с однокурсниками насладиться студенческой жизнью?

Мы с ребятами из Академии и так много времени проводили вместе. А на вечеринки я ходил редко… Жил на то, что успевал заработать за лето. Распределял эти деньги на весь год и старался не выходить за рамки бюджета, чтобы не остаться на мели и не оказаться в дурацкой ситуации, когда, скажем, все решили пойти попить пива, а я такой: «Да я просто так с вами посижу…»

Твое самолюбие не задевало, что ты жил у мамы?

Нисколько. Фактически я там только ночевал. Все свои счета я оплачивал сам. Гораздо хуже было бы делить комнату с соседом, который занимается черт знает чем… У студентов всегда мало денег, так что косо на меня никто не смотрел. Скорее, косо смотрели на тех, кто жил на широкую ногу: интересно, откуда у него деньги, с кем он водит дружбу?

ОТДЫХ НАДО ЗАСЛУЖИТЬ

Ты уже несколько лет работаешь в Национальном театре. Дебютировал в спектакле «Мальчик» Элмара Сенькова.

С дебютом получилось трагикомично. За неделю до премьеры я сломал ногу и на сцену смог выйти только через полгода, весной. Зато получил огромное наслаждение от этой работы. На публику спектакль производил довольно сильное впечатление: напряжение в зрительном зале ощущалось буквально физически.

Сейчас в твоем послужном списке Национального театра уже больше десяти постановок. За две из них – «И китам бывает страшно» и «Лыковый монах» – ты получил премию «Ночи лицедеев».

И еще за «Барахолку душ» в Dirty Deal Teatro – меня наградили по совокупности. Возможно, это прозвучит самоуверенно, но я считаю, что заслужил эту премию. В каждой из этих ролей я выложился на все сто.

Один из твоих спектаклей – «Антиньш. Золото. Гора» – о безволии и преодолении собственной лени. Тебе часто приходится превозмогать себя?

Каждый день. Мой отчим, человек деревенской закалки, был сторонником сурового трудового воспитания и заставлял меня много работать физически. «Позже ты мне за это спасибо скажешь», – повторял он. Отдых я должен был заслужить: собрать листья, наколоть дрова, сложить их… Только сделав дело, я мог пойти поесть, посмотреть мультики или погулять с друзьями. И это закрепилось в моем подсознании – то, что отдых нужно заработать. Но по натуре я человек очень ленивый, и чтобы позволить себе отдохнуть, мне приходится эту лень преодолевать. Я считаю, что это неправильно, потому что человек в любом случае имеет право на отдых.

Играя на одной сцене вместе с опытными коллегами, не чувствуешь ли ты себя этаким желторотым юнцом, которого каждый считает своим долгом поучить уму-разуму?

В Национальном театре замечательный коллектив. Не припомню ни одного случая, чтобы на меня кто-то посмотрел свысока. Мне кажется, коллеги и сами были заинтересованы в том, чтобы я почувствовал здесь себя свободно. Все были настроены очень дружелюбно, и мое вхождение в труппу произошло как-то естественно и непринужденно.

Пару лет назад был большой ажиотаж вокруг набора в труппу Нового Рижского театра. Дикий конкурс: 28 человек на место. Я видела тех, кого приняли, – они выглядели так, словно получили «Оскар».

Это нормально. Я тоже, когда поступил в Академию, весь первый курс ходил страшно гордый – ведь я был студентом лучшего учебного заведения.

Для тебя имеет значение, на сцене какого театра играть?

Трудно сказать, я ведь не знаю, каково работать в других театрах. Спектакли – это только видимая часть этого айсберга. Важно, какие в театре царят взаимоотношения, какая атмосфера. В Национальном я чувствую себя как дома. Иногда придешь в плохом настроении, встретишь кого-нибудь из коллег, парой слов перекинешься, и сразу легче становится. Конечно, случаются дни, когда тебя все вокруг раздражает, но такое бывает в любой семье.

Расскажи, из чего складывается работа актера в театре? Вот режиссер предлагает тебе роль, ты получаешь свой экземпляр пьесы – что происходит дальше?

Анализ текста. Это напоминает работу адвоката с делом подзащитного – ты должен досконально изучить историю своего героя, разобраться в мотивах его поступков. И потом, во время спектакля, ты выступаешь одновременно и как его адвокат, и как обвинитель. Вживаясь в роль, ты стараешься обмануть свое сознание и подсознание.

Чтобы самому поверить?

Да, это важно. Когда я играю, я не думаю: вот сейчас я сделаю такой жест рукой, поставлю ногу сюда… Это происходит автоматически. Я говорю об обмане сознания, и в то же время разум тебе подсказывает, что это театр, что ты играешь в спектакле, в зале сидят зрители, и сейчас твоя сцена закончится… Но бывало и так, что на какое-то мгновение мне удавалось обмануть и разум, когда мне казалось, что мой персонаж – это и есть я.

БОГЕМА – ЭТО МИФ

Фильм Homo Novus, в котором ты сыграл главную роль, рассказывает о рижской богеме 30-х годов. Как человек, работающий в театре, ты, безусловно, знаком с закулисьем мира искусства. Показалось ли тебе что-то узнаваемым в событиях и атмосфере фильма?

Ну, кое-что там немного утрировано, но в целом многие вещи узнаваемы. Аншлавс Эшлитис (автор романа, по которому поставлен фильм. – Прим. ред.) довольно точно отобразил то время.

А сегодняшняя богема похожа на ту, что показана в фильме?

Честно говоря, я редко бывал в такой среде. Да и вообще, мне кажется, что представление об актерах и художниках как о богемных личностях, ведущих разгульный образ жизни, – это по большей части миф. Строители точно так же любят выпить и повеселиться.

Мне кажется, что твой герой, художник Юрис Упенайс, который приезжает из провинции в Ригу, чем-то похож на тебя.

Да он мне почти как брат! Это внутреннее родство я ощутил еще когда читал книгу. В своей деревне Юрис чувствовал себя чужаком: все занимаются делом, а он какой-то ерундой – пишет картины. И я со своим любительским театром испытывал нечто подобное. Он упорный, и я упорный. Только я поехал в Ригу учиться, чтобы в определенном смысле удовлетворить свое уязвленное эго, а им двигала одна лишь любовь к искусству.

Но у него были амбиции.

И у меня они были. Все молодые актеры в начале своей карьеры одержимы желанием заявить о себе. Всем кажется: вот сейчас обо мне узнают, и я сразу стану звездой. Но когда первая волна амбиций проходит, главным становится любовь к сцене. Если, конечно, сцена – это действительно твое призвание. А иначе этим вообще не стоит заниматься.

После премьеры Homo Novus одна моя знакомая сказала про тебя: «Этот парень слишком хорош!»

Мне трудно сказать, хорош ли я и насколько. Надеюсь, что, во всяком случае, не плох.

Она имела в виду, что ты не из породы тех, кто разбивает девичьи сердца.

Всякое бывало. Кого-то я разочаровывал, кто-то разочаровывал меня… Но я уж точно никакой не сердцеед.

В фильме твой герой испытывает влечение к Циемалде – женщине, которая старше и опытней его.

Я все время пытался понять, что он к ней чувствовал. Этот вопрос занимал меня и во время съемок, и до этого. Возможно, его тянуло к ней как к матери, как к покровительнице в мире искусства. Циемалда – личность монументальная, от нее веет надежностью, и Юриса это притягивает. Но так совпало, что она привлекла его еще и как женщина.

А тебе бы могла понравиться женщина старше тебя?

Почему нет? Мне кажется, возраст – это всего лишь цифры в паспорте, и они не всегда соответствуют внутреннему ощущению человека.

ТОЛЕРАНТНАЯ ПРОФЕССИЯ

В Риге ты освоился? Считаешь ее своей?

Когда я приехал сюда учиться, город показался мне огромным и каким-то пугающим. В первые три года я освоил всего два маршрута: от Центрального вокзала до Академии на ул. Лудзас и до кафедры сценического искусства на ул. Дзирнаву. Ну, еще изредка заезжал к кому-нибудь из друзей. А теперь я к Риге привык. Теперь уже Елгава кажется мне ужасно маленьким городом, а Рига – самым обычным.

Есть ли у тебя в Риге какие-то любимые места?

Я живу на ул. Упес, возле Брасовского моста, и это место мне очень напоминает Елгаву. Вид из окна точно такой же.

Но там же довольно депрессивный район, поблизости тюрьма…

Ну и что, в Елгаве тоже есть тюрьма… Когда я искал квартиру, то именно здесь сразу почувствовал себя как дома – атмосфера очень похожая.

Ты – единственный ребенок в семье?

Нет, у меня есть брат и сестра. Но так случилось, что мы с мамой жили отдельно. Отец ушел из семьи, когда я был еще маленький, и я его совсем не помню. Мама не любит говорить на эту тему, пару раз я ее спрашивал, но получал разные ответы.

Ты знаком со своими братом и сестрой?

Да, но в принципе мы чужие люди.

Мама, наверное, гордится твоими успехами?

Да, постоянно мне звонит, пишет. А когда бывает на моих спектаклях, то едва сдерживает слезы… Некоторые актеры не любят, когда на спектакли приходят их родители, их присутствие как будто давит на них. А я никогда не ощущал с маминой стороны никакого давления, она всегда меня поддерживала. Поэтому, когда я на сцене, меня не сковывает эта мысль: боже мой, там же в зале сидит моя мама! Я знаю, что она в любом случае порадуется за меня. Правда, в ее оценке нет и объективности: как бы я ни сыграл, ей все понравится.

Необходимое в твоей профессии знание психологии помогает тебе в жизни?

Думаю, да. Я начал лучше понимать себя, осознавать свои сильные и слабые стороны, свое место в этом мире. Когда я учился на первом курсе, некоторые из актеров казались мне такими мудрыми, опытными, всезнающими. Теперь-то я понимаю, что они просто знали, как произвести нужное впечатление.

Умели себя преподнести?

Именно так. Но тут важен баланс. Мудрость – это сочетание зрелого ума и богатого эмоционального мира. Мне до этого еще далеко. Но вообще актерская профессия делает тебя более толерантным. Наверное, нет такого человеческого проявления, которое я не смог бы понять или объяснить. Нет хороших и плохих людей, есть мотивации и цели. Я даже могу понять своего отца, который ушел из семьи, бросив своего ребенка. Человек просто испугался ответственности. Я не говорю, что это хорошо, но я его понимаю. Если бы я его встретил, то не стал бы ни в чем упрекать. Мне было бы просто интересно с ним поговорить.

А он знает, что ты – актер?

Думаю, что нет. Я даже не знаю, жив ли он.

Наверное, твоя мама – сильная женщина, раз сумела воспитать из тебя хорошего человека?

Мне кажется, стойкость – это наша с ней общая черта. Думаю, именно я был той мотивацией, которая помогала ей справляться со многими трудностями. А жизнь наша действительно была нелегкой.

Что еще есть в твоей жизни, помимо театра и кино?

По большому счету сейчас вся моя жизнь – это театр. Увлечения и спорт занимают в ней минимальное место. Но мне по-прежнему нравится писать.

Стихи?

Да.
 

Чего бы тебе хотелось получить от жизни?

В профессиональном плане – признание людей, мнение которых для меня важно.

Критиков?

Не только. Для меня куда важнее признание моей работы от собратьев по цеху, которых я уважаю. А что касается жизни вообще… До сих пор моя жизнь представляла собой сплошной хаос. Сейчас, когда я разобрался в себе, мне бы хотелось как-то все упорядочить.

Разложить все в душе по полочкам?

Да! (Смеется.) По крайней мере, хорошо уже то, что я осознал, что там царит бардак.