Мнение: конкурентоспособность Евросоюза - есть ли свет в конце туннеля?

В ключевых областях, таких как инновации, искусственный интеллект и технологические компании, США и Китай явно увеличили свой перевес, в то время как Европа, образно говоря, загнала себя в угол, введя ряд норм, которые в конечном итоге препятствует экономическому развитию. Не зря бывший премьер-министр Италии и президент Европейского центрального банка Марио Драги заявил в своем докладе, что ЕС с 2019 года принял 13 тысяч нормативных актов, а США - 3 тысячи. Поэтому верна поговорка: пока США внедряют инновации, Европа регулирует.

Европа имеет мощную научную базу, но ее результаты не достигают бизнеса. Европа сильно зависит от международной торговли, которая больше не функционирует так, как раньше. Растет отставание в некоторых областях технологий, особенно дигитализации и робототехники, и производительность труда по сравнению с США низка.

О причинах отставания Европы в глобальной конкурентоспособности написано мало. Мало написано и о докладе бывшего премьер-министра Италии Энрико Летты, в котором рассматриваются те же проблемы, особенно причины, по которым Европа в настоящее время отстает с точки зрения международной конкурентоспособности. В этом докладе главное внимание уделяется Единому рынку, особенно его укреплению и расширению. Единый рынок включает четыре свободы: товаров, услуг, людей и капитала. Одной из идей Летты было добавить к этому списку и свободный оборот знаний. Что сегодня препятствует свободному обороту знаний и инноваций? По мнению Летты, основными причинами являются фрагментированные исследовательские системы, различия в регулировании, ограниченная мобильность исследователей, цифровой и инновационный разрыв, а также бюрократические и финансовые ограничения.

Хотя были созданы крупные программы финансирования, такие как “Horizon Europe”, каждая страна по-прежнему содержит свои собственные национальные и автономные системы финансирования исследований, что приводит к неэффективности и раздробленности. Хотя мы говорим об общем европейском исследовательском пространстве, на практике оно не работает. Правила, регламентирующие исследования и инновации, сильно различаются в разных государствах-членах. Летта особо упомянул патенты и защиту интеллектуальной собственности. Различные правила рынка труда и административные расходы иногда препятствуют свободному перемещению исследователей. Кроме того, он указал на бюрократические и финансовые препятствия в трансграничном сотрудничестве, особенно для небольших учреждений. Участие в крупномасштабном проекте уровня ЕС практически невозможно, если вы не являетесь частью крупного университетского консорциума, а не все таковыми являются. Недостаточный уровень финансирования в государствах-членах также способствует неравенству в исследовательском потенциале и результатах.

Летта упомянул цифровой и инновационный разрыв, языковые и культурные барьеры, но, поскольку я долгое время участвовал в различных сетях и международных исследовательских проектах, я могу подтвердить, что эти утверждения не применимы к экономике. Рабочим языком является английский, научные статьи публикуются на английском языке, имеется доступ к основным базам данных по социальным наукам. Все умеют пользоваться компьютером и знакомы с современными методами обработки и анализа данных.

Помимо ограничений свободного оборота знаний, Летта выделил ряд других важных проблем, в том числе недостаточные инвестиции в ключевые области, особенно в дигитализацию и зеленый переход. Он также подчеркнул необходимость расширения единого рынка, уменьшения региональных различий, гармонизации правил и увеличения глобального влияния ЕС. Все это очень амбициозные цели.

Однако, если мы углубимся в эти проблемы, мы быстро найдем первопричину. Какой Европейский союз мы хотим? Федерацию или конфедерацию? Для федерации характерно четкое разделение функций между центральным властью и государствами. Большинство функций государства осуществляется на центральном уровне, но некоторые области, такие как местное законодательство, системы образования и частично налоговая система, управляются государствами.  Типичными примерами являются США и Швейцария. В конфедерации страны образовали единое политическое образование, сохранив при этом значительную автономию и суверенитет, как Объединенные Арабские Эмираты.

ЕС находится где-то посередине между этими двумя системами. Мы не федерация, но и не конфедерация. В Европейском союзе есть некоторые федеративные элементы, например, общие правила во многих областях, но не во всех. В некоторых сферах существует общая политика, например, уже упомянутый Единый рынок и валютный союз в еврозоне. В настоящее время все больше говорят об общей внешней политике и оборонной политике, а также попытках согласовать условия фискальной политики. В то же время государства-члены сохраняют значительный суверенитет во многих областях, таких как системы налогообложения и социальной защиты. Законодательство ЕС имеет приоритет над национальным законодательством, что напоминает федеральную структуру, но государства-члены сохраняют за собой право самостоятельно принимать решения по многим важным вопросам, что больше напоминает модель конфедерации.

В конце концов, причина экономического и инновационного отставания Европы кроется в политике. Теоретик Карл Маркс утверждал, что экономические отношения - виды производства и собственности - составляют основу общества. Этот фундамент определяет политические, правовые и идеологические структуры, или надстройку общества. Теперь я хотел бы повернуть взгляды Маркса в противоположном направлении и заявить, что если в Европе не будет более глубокой политической интеграции - проще говоря, если мы не предоставим Брюсселю (Европейской комиссии) больше полномочий по принятию политических решений, то никакой надежды на то, что фрагментация и дублирование Европы (называйте это как хотите) каким-то образом уменьшится. Европа не может реализовать свой экономический потенциал, потому что ей мешают национальные или региональные интересы. Каждый продолжает тянуть одеяло на себя, а поскольку ресурсов никогда не бывает достаточно, фрагментация усугубляется. Политическая надстройка (очень произвольная интерпретация Маркса) - это то, что препятствует экономическому развитию ЕС.

Вот простой пример. Почему ЕС не может гармонизировать свои налоговые системы? Это явно является препятствием для свободного движения капитала и его концентрации, что, в свою очередь, препятствует формированию крупных глобальных игроков. Причина проста и прозаична. Налоги собираются для финансирования общественных услуг. В Европе, как и в странах Балтии, крупнейшим компонентом затрат являются системы социальной защиты - пенсии, пособия и т. д. Для гармонизации налоговых систем и сбора единых налогов необходимо гармонизировать и системы социальной защиты. Можем ли мы представить, чтобы системы пенсионного и социального обеспечения были одинаковыми в Дании, Франции и Ирландии? Лично я не могу.

Поэтому я должен согласиться с выводом Петера Коппела о том, что он пессимистично оценивает возможности повышения конкурентоспособности ЕС. Есть ли какие-то решения? Это сложная тема. Пожалуй, единственное мнение состоит в том, что мы находимся на региональной периферии ЕС, где-то в крайнем правом верхнем углу карты, где расположены Эстония и еще две страны Балтии, а также страны Северной Европы. Возможно, более тесное региональное сотрудничество поможет нам развиваться быстрее. Используя метафору, наши старшие братья (особенно Швеция) смотрят на Европу, главным образом на Германию. Возможно, шведам стоит оглянуться через плечо и увидеть своих меньших партнеров по другую сторону Балтийского моря, чтобы вместе что-то предпринять? Мечтать ведь не запрещено.

В заключение вернемся к заголовку: в конце туннеля виден свет, но мы до сих пор не знаем, конец ли это туннеля или поезд, несущийся нам навстречу на полной скорости.