"Его лицо было залито кровью": две мамы с шестью детьми выжили в осажденном штабе на границе с Газой
Семья Медина в расположении дивизии "Газа" Армии обороны Израиля — как дома. Здесь служит отец семейства, подполковник Уди Медина. "Черная суббота" 7 октября должна была стать его последней субботой в штабе дивизии. Со следующей недели Уди должен был вступить в новую должность. Этот выходной он планировал провести со своей семьей – женой Элой и их тремя детьми – 12-летним Ноамом 9-летней Лири и 5-летней Яли. Но вместо этого ему пришлось сражаться с террористами, а его жене и детям — укрываться осажденном штабе.
Два года подряд Эла и дети проводили одну субботу в месяц на военной базе, вместе с папой. Детям очень нравилось здесь гулять, играть, разговаривать с солдатами, пишет портал Detaly.co.il со ссылкой на израильские СМИ.
Утром 7 октября все было по-другому. В половине седьмого утра Уди и Эла проснулись от звуков воздушной тревоги и взрывов. Они сразу же кинулись в детскую.
«Сначала мы сами не слишком встревожились и попытались успокоить детей, — рассказывает Эла. – Но уже спустя несколько секунд мы поняли, что происходит нечто необычное. Таких интенсивных ракетных обстрелов мне никогда не приходилось переживать. Но ладно я, такого не бывало и с Уди, а ему за годы службы на границе с Газой пришлось повидать всякое».
При обстреле из Газы подлетное время в расположении дивизии составляет 10 секунд. Уди и Эла поняли, что за эти считанные мгновения не успеют добежать с детьми до ближайшего укрытия на территории части. Они решили остаться дома.
«Мы легли на пол и стали ждать окончания обстрела, — пишет Эла на своей странице в Facebook. – Скоро дети начали плакать и говорить, что им холодно и неудобно так лежать, что они боятся и у них все болит. Но взрывы не прекращались ни на секунду. Эти 20 минут показались нам вечностью. Мы решили не ждать затишья и попытаться добежать до укрытия прямо во время обстрела».
«Я кое-как сумела одеться и найти свои очки, — продолжает Эла. – Ноам и Лири надели шлепанцы, а Яли так и осталась босой, Уди взял ее на руки. Мы выскочили из дома побежали к укрытию. Я думала, что пройдет еще несколько минут, воздушная тревога закончится и мы вернемся к себе».
Семья добежала до укрытия возле офиса Уди и немного отдышалась. Но обстрел продолжался, и Эла предложила добраться до здания штаба дивизии. Это полностью защищенное помещение. Уди в любом случае должен был прибыть туда. А его жена не хотела оставаться в бетонной коробке укрытия одна с детьми.
Родители схватили детей и вместе побежали в штаб. Это спасло всей семье жизнь.
«Между нами и террористами – только несколько солдат и дверь»
«Мы подумали, что теперь, наконец-то, мы в безопасном месте, — рассказывает Эла. – Я и представить себе не могла, что уже через 5 минут я потеряю чувство безопасности, наверное, навсегда».
В штабе к семье присоединилась Ширли – жена другого офицера, и трое ее детей: Йотам, Омер, и годовалый Лави.
Муж Ширли, подполковник Саар Махлуф, командовал батальоном связи. Эла и Ширли время от времени встречались на базе во время своих визитов к мужьям. Так между семьями завязалась крепкая дружба.
«Наши дети любили играть вместе, и я обрадовалась, что в этот тревожный момент мне не пришлось остаться в комнате одной, — рассказывает Эла. – Уди вместе с другими офицерами ушел. В комнате с нами остались только девушка-лейтенант по имени Шакед и солдат по имени Авихай. Он получил приказ охранять нас и держать дверь на замке».
Но ситуация становилась все страшнее. Из-за двери стали доноситься крики, а затем автоматные очереди. Эла поняла, что на военную базу проникли террористы.
«Что отделяло нас от них? – пишет она в Facebook. – Только несколько солдат и дверь. Но в те минуты я запрещала себе об этом думать. Не знаю почему, я взяла ножницы с одного из столов и стиснула их в руках. Я не верила, что это нам поможет, но так я чувствовала себя увереннее».
Уди открыл дверь, его лицо было залито кровью
Оглушительная стрельба не прекращалось.
«Мы с детьми отступили вглубь комнаты, — рассказывает Эла. –Мы слышали автоматные очереди, одну за другой. И тогда мы еще не знали, что это только начало.
Младшие дети не понимали, насколько велика опасность. Чтобы скрыть положение от детей, жены офицеров говорили между собой по-английски.
Около 10 часов утра дверь открылась, и дети увидели картину, которую они никогда не забудут. В комнату вошел Уди с оружием в руках и в каске. Все его лицо было залито кровью. Офицер был ранен в бою с террористами.
«В этот момент меня все внутри рухнуло, — рассказывает Эла. – Форма Уди была пропитана кровью и потом, лицо – в крови и в саже».
Уди – подполковник, но он штабист, а не боевой офицер. Жена не знала, что все это время он, плечом к плечу со своими солдатами, сражался против террористов.
«Только спустя несколько часов я узнала о героических поступках Уди, мне рассказали об этом его солдаты, — пишет Эла. — Оказывается, он бросился к ним, услышав по рации их призывы о помощи. Он первым вступил в бой с террористами и спас солдат.
Увидев мужа в крови, она остолбенела
«Уди отвел меня в сторону, а я все пыталась понять, куда его ранили. Вскоре выяснилось, что он получил легкие ранения – в руку и в лицо. Уди обнял меня и сказал слова, которые мужчина произносит, когда не уверен в том, что когда-нибудь снова увидит свою жену. Он обнял детей, улыбнулся и попытался сделать вид, что все нормально, чтобы их успокоить».
Насыпала мужу в карманы кукурузные хлопья
Жена волновалась за офицера еще и потому, что он болен сахарным диабетом. А это значит, что у него может резко упасть сахар в крови – и тогда он не смог бы сражаться дальше.
«В штабе не было еды, а до столовой было не добраться – база фактически захвачена террористами. Что будет, если у него упадет сахар? В штабе были только кукурузные хлопья, я стала черпать их пригоршнями и насыпать Уди в карманы. Если вдруг у него упадет сахар, пусть у него будут хотя бы эти крошки», — вспоминает женщина.
Уди снова ушел, и две мамы с шестью детьми остались одни. В полдень к ним присоединилась еще и четырехлетняя Мика – ее отец-военный тоже сражался с террористами.
«Изможденные, перепуганные, не находящие себе места от волнения, мы пытались занять чем-то детей, чтобы они забыли о том, что они им хочется есть, пить и сходить в туалет. Раз в несколько часов, нам разрешали выйти из комнаты и сбегать в туалет в конце коридора. Каждый раз я проделывала этот путь бегом с одним из детей, в сопровождении вооруженных солдат».
Эла, Ширли и их дети провели в штабе еще немало часов, показавшихся им бесконечностью.
В районе полудня на базе приземлился вертолет со спецназом ВВС «Шальдаг». «Я обрадовалась, — признается Эла. – Значит, спасение близко, еще немного и все закончится. Но нет. Бой продолжается».
Страшные истории и светлые воспоминания
Пока спецназ зачищал военную базу, в комнату начали набиваться солдаты, спасавшиеся в других местах в осажденном штабе. Потом здесь же, в коридоре, укрылись еще около 25 гражданских. Часть из них сумела спастись от резни на музыкальном фестивале Реим – и добраться до расположения дивизии.
Все они были перепуганы и рассказывали страшные истории. Но был и светлый момент, который запомнился женщине.
«Выйдя в очередной раз в коридор, я спрашиваю одного из бойцов, видел ли он Уди. «Подполковник Уди?» – спрашивает меня один из гражданских, сумевших спастись с фестиваля возле киббуца Реим. – Ты что, его жена?» «Да», — отвечаю я. «Твой муж такой боец! — говорит мне этот человек».
«Я улыбнулась и поблагодарила его. Не хотела рассказывать, что Уди вообще не боевой офицер. По роду своей службы он не должен гоняться за террористами по базе, но это именно то, что он делает сейчас».
«Проходят часы, и за Саара становится все тревожнее»
Между тем, вторая женщина, Ширли, спрашивала всех, кто заходил в комнату, не видели ли они ее мужа, подполковника Саара Махлуфа. Но никто не мог ей сказать, что с ним и жив ли он.
«Проходили часы, и становилось все тревожнее за Саара. Вечером Уди отвел Ширли в пустую комнату и там сообщил ей, что Саар погиб в бою с террористами. Это была самая страшная минута за весь тот ужасный день», — вспоминает Эла.
Только вечером солдаты с автоматами наизготовку вывели людей из осажденного штаба и погрузили на вертолет, который вывез из на базу ВВС в Пальмахим. Маленьких детей две женщины несли на руках. Старших – попросили вести за руки младших.
В джипе детей попросили пригнуться, и не только из-за опасности. Кругом валялись тела убитых
«Все вокруг выглядело как декорация фильма о войне. На обочинах дороги я видела трупы терористов. За воротами базы – остовы сгоревших машин. Уже через полторы минуты Уди и другие бойцы под оглушительный шум винтов помогли нам забраться в вертолет. На прощание я обняла Уди и поцеловала его. Еще через несколько секунд мы взмываем в воздух».
Эла пишет, что Уди с тех пор все еще не вернулся домой. «Дети очень волнуются за него, — рассказывает она. – Они говорят с ним по видеосвязи и это помогает им немного успокоиться. Я всегда знала, что замужем за отважным и верным своему долгу офицером. Но до 7 октября я не знала, что мой муж – герой. Я бесконечно им горжусь».
