Вышел новый латвийский балет “Серенада. Кармина Бурана”

Первый спектакль, “Серенада” на музыку Чайковского (“Серенада до мажор для струнного оркестра”), уникален тем, что это первая в истории латвийского балета постановка с хореографией Джорджа Баланчина. Получить разрешение на спектакли одного из величайших хореографов XX века не так-то просто, но нашей труппе это удалось.

Джордж Баланчин (урожденный Георгий Баланчивадзе, грузин по отцу и русский по матери), выпускник российского Императорского театрального училища и Петроградской консерватории, в 1924-м году по время гастролей в Германии решил остаться в Европе. Вскоре он стал главным хореографом труппы Сергея Дягилева. Затем Баланчин работал в Лондоне и Копенгагене, возглавлял Балет Монте-Карло, создал свою собственную труппу (которая, правда, просуществовала всего полгода). В 1933-м году Баланчин переехал в США и впоследствии стал основоположником американского балета.

“Серенада” – признанный шедевр неоклассической хореографии и один из главных хитов Баланчина. Этот спектакль часто исполняют и в хореографических школах, и в профессиональных балетных труппах. Впервые показанный 88 лет назад, он до сих пор пользуется огромной популярностью во всем мире.

У этого балета нет никакого сюжета – просто абстрактные красивые па, этакие рисунки телами на сцене. Однако, когда Баланчин начал создавать этот балет, одна из танцовщиц опоздала на репетицию, а другая упала и расплакалась, и оба эти фрагмента хореограф вставил в действие своего спектакля.

На рижскую сцену “Серенаду” перенесла американка Вики Бромберг-Психойос, которая и сама танцевала во многих спектаклях Баланчина, и мэтра знала лично. В восемь лет она попала в основанную Баланчиным школу американского балета, а в 17 лет получила предложение войти в труппу Нью-Йоркского балета. После завершения карьеры танцовщицы Вики стала репетитором и специализируется именно на хореографии Баланчина.

“Балет “Серенада” отличается от других тем, что в нем нет ни истории, ни сюжета. Это сочинение, которое призвано показать высочайшую технику, отточенность исполнения”, – говорит Вики.

Секрет этого спектакля – изысканная красота и одухотворенность, возвышенность без чрезмерного пафоса и нежность без излишней сентиментальности. В нем нет никаких декораций, но важную роль играет костюм. Длинные пышные юбки, которые во время прыжков словно замирают на лету, создают особый эффект: танцовщица уже пролетела, а след прыжка еще сохраняется…

Совсем другое ощущение от второго спектакля вечера – “Кармины Бураны” в постановке Эдварда Клюга.

Словенского хореографа, который сейчас чрезвычайно востребован во всем мире, латвийская публика полюбила после его постановки 2016-го года “Пер Гюнт”. Этот спектакль был перенесен в Ригу из Словенского театра Марибор, художественным руководителем которого Клюг является уже 30 лет.

Спектакль “Кармина Бурана” также изначально рождался не на латвийской сцене – его премьера состоялась в 2019-м году в Les Grands Ballets Cannadiens в Монреале. Но, как утверждает Эдвард Клюг, эти постановки не идентичны – в каждой труппе рождается новый спектакль.

Как и в “Серенаде”, здесь нет никаких декораций, но присутствует один важный элемент сценографии – огромное кольцо, которое висит высоко над сценой, а затем опускается вниз. Это минималистичное воплощение “Колеса фортуны”, о котором идет речь в произведении “Кармина Бурана”.

Напомним, что кантата немецкого композитора Карла Орфа, написанная в 1935-36 годах, исполняется оркестром и хором, так что балет Клюга – одно из редких хореографических произведений, которое исполняется под живую хоровую музыку (певцы располагаются там, где обычно сидят почетные зрители, – в четырех директорских ложах).

Самая известная часть “Кармины Бураны” – первая, под названием “O Fortuna”. Кто только не записывал ее кавер-версии – от Enigma до хора Адександрова, от хэви-метал группы Trans-Siberian Orchestra до панк-группы Ludwig Von 88. Это произведение использовалось во многих рекламных роликах и фильмах. Но, пожалуй, наиболее известно оно по ленте Пазолини “Сало или 120 дней Содома”, где эта музыка сопровождает финальную сцену пыток.

В переводе с латыни Carmina Burana означает “Бойернские песни”. Так назывался сборник средневековой поэзии, найденный в 1803-м году бенедиктинском монастыре Бойерн в Баварии. Содержание этих песен вполне средневековое – философские размышления о быстротечности жизни и греховности человеческой природы чередуются с восхвалением пьянства, обжорства, азартных игр и плоской любви. “Текст довольно грубый, даже непристойный”, – говорит Эдвард Клюг. Но, поскольку исполняется он на латыни, то для обычного зрителя не несет никакой смысловой нагрузки.

Другое дело – хореограф, который этот текст внимательно изучил, проанализировал и попытался воплотить в движение. Хореография Клюга очень экспрессивна: местами резкая и рваная, местами плавная и убаюкивающая. По словам постановщика, главное, что волновало его в этом спектакле, – взаимоотношения мужчины и женщины, их взаимное притяжение и одновременно отталкивание.

Здесь также важную роль играют костюмы: в начале спектакля это черно-красные туники с лосинами, а в конце – “голый” костюм, создающий полную иллюзию обнаженного тела.

И последнее. Оба спектакля - массовые, в них участвует большая часть нашей балетной труппы, включая ее главных солистов. Это тот редкий случай, когда на одной сцене можно увидеть практически всех звезд.