Байба Ладига-Кобаяши и Рейдзи Кобаяши познакомились в Китае, в шанхайском ночном клубе The Shelter, который во время Второй мировой войны служил бомбоубежищем, а теперь там звучит отличная электронная музыка. Этим летом отпраздновали уже десятую годовщину свадьбы в Париже. В разговоре с Kas Jauns Avīze пара смеётся: поездка получилась очень клишированной — с Эйфелевой башней и прогулкой по Сене, но они наслаждались каждым моментом.

Японский архитектор на эстраде Межапарка

«Я поняла, что пришло время, и больше не стоит этого стесняться. Это романтично!» — с улыбкой вспоминает Байба. Именно в Париже Рэйдзи подарил ей кольцо. Это уже второе кольцо, ведь первое Байба потеряла в день свадьбы.

«То первое кольцо не было чем-то особенным. Просто обычное колечко для ЗАГСа, ведь нам нужно было расписаться. Его я сразу же потеряла, прыгнув в пруд прямо в платье. Оно просто слетело — было велико», — рассказывает Байба.

Теперь же палец Байбы украшает кольцо, найденное в музее Гауди. «Я не люблю никакие бриллианты, и он это знает. А так как мы оба любим архитектуру и Гауди, это показалось очень символичным», — говорит Байба.

Оба считают, что то, что они оба художники, — только преимущество. Рэйдзи у Байбы научился шить, делать модные иллюстрации, а теперь совершенствует свои навыки в живописи. В юности он хотел стать автомобильным дизайнером, но отец посоветовал выбрать направление с более широкими возможностями — так он пришёл в архитектуру.

«Это более обширная сфера, чем работа с машинами. Я могу создавать всё — вплоть до деталей, например мебель», — рассказывает Рэйдзи.

В Шанхае он работал у одного из выдающихся японских архитекторов — Араты Исодзаки, а благодаря Байбе и Всемирной выставке World Expo в Шанхае познакомился с Аустриcом Майлитисом. Совместно с его командой в 2021 году они получили Большую архитектурную премию за реконструкцию Большой сцены Межапарка. Рэйдзи также принимал участие в проекте освещения Памятника Свободы, а сейчас идёт работа над проектом Рижской филармонии.

Устойчивость и осознанность

Байба признаётся, что иногда чувствует себя виноватой — ведь она увезла Рейдзи из Шанхая в Латвию. Но оба считают, что мегаполис был «слишком безумным»: смог, стрессы, постоянная спешка. «Там нет времени на жизнь — ни для семьи, ни для друзей», — говорит Рейдзи.

Переезд в Токио они рассматривали, но там жильё слишком тесное для Байбиной работы. Дизайнер со степенью магистра, она более двадцати лет работает в индустрии моды, шесть из них — преподавала дизайн в Шанхае и работала стилистом международного уровня.

Байба известна как и лауреат латвийской премии Лучший бренд устойчивой моды. Она работает с экологичными материалами и придерживается принципа zero waste — без отходов, рационально используя каждую ткань.

Японец, говорящий по-латышски

До знакомства с Байбой Рейдзи о Латвии ничего не знал. Теперь у его бабушки на стене висит вышитый латвийский шарф. Его поразила природа и длинные летние дни: «Это было волшебно. В Японии таких длинных дней нет».

Он свободно говорит по-латышски, и продолжает совершенствоваться: язык сложный, даже труднее китайского, который он выучил сам. Байба же признаётся, что за шесть лет в Китае так и не освоила китайский, а японский язык использует только в поездках к родителям мужа.

Кулинарные различия

Рейдзи называет Байбу «картофельным человеком» — она чаще готовит картошку, а он предпочитает рис. Зато любимое блюдо Рейдзи — борщ и селедка под шубой: «Он настоящий латыш!» — смеётся Байба. Ему даже нравится минога.

Байба также любит японскую кухню — тако-яки, окономияки, оден, салаты с хидзики. Но натто — «нет, спасибо»: «Это тянущееся соевое блюдо со странным запахом. Я не могу». Рэйдзи, правда, добавляет, что это полезно, однако Байбу это не убеждает. Похожие чувства у неё вызывает и популярное в Японии вечернее блюдо — рис с сырым яйцом сверху. Если в Латвии сырое яйцо ассоциируется с риском заболеть сальмонеллёзом, то в Японии об этом никто особенно не беспокоится, полагаясь на гигиену и контроль качества продуктов.

Они оба мечтают, чтобы в Латвии появилась настоящая японская кухня, не ограниченная суши. «Пока у меня есть личный шеф — Рейдзи. Правда, плохо оплачиваемый», — смеётся Байба.

Вторая жизнь вещей

Пара вдохновляется японской философией — не выбрасывать, а чинить. Например, треснувшую тарелку можно склеить золотом — кинцуги. Этот принцип «второй жизни» они применяют и в работе.

Байба говорит, что её миссия как дизайнера — решать проблемы, а не гнаться за амбициями. Она шьёт одежду, используя zero waste принципы, как это делали мастера, создававшие народные костюмы.

Рейдзи применяет те же принципы в архитектуре: «Когда демонтировали деревянную часть эстрады Меапарка, мы сделали из этого материала мебель для театра. Зачем разрушать, если можно переиспользовать?»

Может быть, в Японию — на пенсию

Байба и Рэйдзи допускают, что на пенсии могли бы пожить в Японии, ведь эта страна, по их словам, больше подходит для пожилых людей — как из-за отношения общества, так и благодаря государственной поддержке. Благодаря здоровому образу жизни японцы живут гораздо дольше. К тому же их образ мышления — то, чему латвийцам стоило бы поучиться, особенно когда речь идёт о поведении на дорогах.

Рэйдзи очень любит ездить на мотоцикле. В Японии они совершали множество поездок, тогда как в Латвии пока ещё нет. В Японии мотоциклистов замечают и с ними считаются на дороге. Навыки парковки Рэйдзи тоже отточил именно там, ведь всё значительно уже и мест меньше. Ещё одним преимуществом Байба называет географическое положение Японии, где можно в любой момент оказаться в другом времени года: пока на острове Кюсю уже лето, на Хоккайдо ещё зима.

Оба считают, что, возможно, именно из-за частых землетрясений у японцев больше внутреннего спокойствия — они привыкли к мысли, что катастрофа может начаться в любой момент. Латвию же Рэйдзи воспринимает как очень мирную страну с сильной «силой песни». Раньше он пел в хоре, но такую мощь коллективного пения, как на эстраде Межапарка, испытал только в Латвии. А для Байбы Латвия — самая прекрасная страна в мире: «Для меня Латвия — самая красивая страна на свете. Здесь я родилась и полюбила всё это с детства».

Левитс: санкции показали, что у нас нет политической воли навести порядок в своем государстве