«Я знаю, что скоро мама просто не узнает меня»
19-летняя Чамель заботится о своей 47-летней маме Триш, которая страдает болезнью Альцгеймера или старческим слабоумием. Она заболела гораздо раньше, чем это обычно бывает, и, увы, нет никакой надежды, что она вернется к нормальной жизни.
Пока еще бывшая певица Триш может вполне адекватно общаться и рассказать о себе: «Мне был поставлен диагноз болезни Альцгеймера 11 лет назад. Мне было всего 36, это очень рано, если речь идет об этой болезни. Люди думают, что этим страдают только старые люди, но это не всегда так. Сначала врачи сказали, что у меня депрессия, но я знала, что это больше, чем это. После многочисленных исследований и сканирований у меня диагностировали слабоумие. Я сама не вижу, как это изменило меня. Я все еще чувствую себя такой же, как и раньше. К сожалению, мой муж и дочь видят изменения во мне. Я больше не могу работать. Я пела, но я не могу этого больше делать, так как забываю слова. Это влияет на разных людей по-разному, поэтому я надеюсь, что я не стану слишком большим бременем для моей семьи. Они знают, как ухаживать за мной, и они знают, что они должны напоминать мне о многих вещах. Мне повезло, что я помню далекое прошлое. Я помню, как и где я выросла, как встретила моего мужа и родила дочь. Но я помню мало вещей, которые я делала в тот день. Моя семья должна напоминать мне, что надо есть и пить, а то я могу это забыть. Я знаю, что это прогрессирует, и я беспокоюсь о будущем. Мне повезло, у меня такая прекрасная и любящая дочь и муж».
Студентка Шармель прекрасно знает, что означает этот диагноз: «Я выросла с ним. Мне тогда было восемь, когда у мамы диагностировали эту болезнь. Трудно наблюдать эту борьбу. Да, она забывает о некоторых вещах, но она также страдает от довольно сильных болей в голове. Я привыкла это видеть, но мне по-прежнему трудно понять ее страдания до конца. Ее состояние, безусловно, ухудшается. Мама помнит далекое прошлое, но она не может вспомнить, что она ела на завтрак или что она сделала за день до этого. Я должна ей это повторять все время. Раньше я злилась, но сейчас привыкла к этому. Это не ее вина.
В конце концов, она моя мама, и я все еще люблю ее, слабоумная она или нет. Наши роли поменялись местами — я мама, а она дочь. Я не могу вести себя, как любая другая девушка. Я не могу выйти гулять, как мои друзья. Я должна все время проверять, что с мамой все в порядке, и постоянно напоминать ей о том, где я, чтобы она не беспокоилась.
Мы не впали в депрессию, мы ведем себя так, как обычно. Я должна признать тот факт, что в один прекрасный день мама не сможет вспомнить, кто я такая, но я стараюсь не думать об этом прямо сейчас. Сейчас мы наслаждаемся нашей жизни вместе. Она все еще моя мама...»
Ника Нарубина Фото: Bulls Press
