На Югле живет дочь царя?

­

Эльза Волкова живет в Риге в двухкомнатной квартире в многоэтажке на Югле. Для своих 97 лет она выглядит удивительно хорошо ― читает без очков и без труда передвигается. Правда, со слухом у нее плохо, и она не все помнит. Она часто переспрашивает, повествование о жизни также местами скомканное, однако женщина держится бодро и с удовольствием рассказывает о перипетиях своей жизни. Ее утверждение о своем истинном происхождении звучит как гром посреди ясного неба ― она дочь последнего российского императора Николая II. В ее паспорте написано, что она родилась в 1913 году. То есть ― когда большевики расстреляли царскую семью, ей было пять лет. Она рассказала журналу Patiesa Dzīve о своем чудесном спасении и о том, как она оказалась в Латвии.

Игры с братом

«Когда мы жили в Александровском дворце, большой зал был отделен перегородкой, ― начинает рассказ Эльза Волкова, ― в него вели большие и тяжелые двери, за которыми была отцовская спальня. По утрам я обычно забегала к отцу, потому что мне нравилось болтать с ним. И отец любил поговорить. Кровать у него была узкая, фактически это была одноместная армейская койка. Она стояла у стены, и я иногда залезала ему за спину. Недалеко был столик с лампой и тумбочка с книгами. Однажды я спросила у отца, читает ли он в постели. «Да, ― ответил он. ― Вечерами разные мысли приходят в голову, не могу заснуть, тогда читаю и засыпаю». Я удивилась этому и сказала: «Я, когда ложусь спать, сразу засыпаю».

Волкова добавляет, что царская спальня была узкой и длинной, в другом конце ее находилась ванная и туалет. «По утрам одевать отца приходил камердинер. Когда он приходил, я выбегала из комнаты. Родители спали раздельно, и у матери была другая комната. К ней я не ходила, я была больше привязана к отцу. Когда игралась с братом, к нам порой заглядывал отец, чтобы убедиться, что мы не деремся. Вообще-то брат был достаточно спокойным. По характеру он был тихим, уравновешенным и сознательным. Хотя у нас у каждого были свои интересы, не было проблем в общении, мы уважали друг друга. Сестры были уже большие, с ними я не играла. И они хорошо ладили между собой. Самой серьезной была старшая сестра Ольга, иногда навестить нас приходила сестра Анастасия. В одном из дворцовых помещений жил конь, подарок отцу. Это был не живой конь, а чучело. Он был украшен разными яркими драгоценными камнями. Брату это чучело нравилось, а мне вот нет. У него был короткий хвост и короткая грива. Когда я его трепала по гриве, брат говорил, чтобы не трогала». Свое детство она помнит частично. «Перед тем, как отец подписал отказ от трона, стража стояла во дворе дворца. Иногда солдаты заходили внутрь, чтобы проверить, на месте ли мы. Помню эпизод, когда они зашли и мать одного из солдат толкнула. Позднее она мне сказала, что я могу убежать. Мать вытолкнула меня из комнаты, и я убежала прочь по коридору. В конце коридора я увидела какую-то женщину, заходившую в комнату. Я подбежала к дверям, стучала и кричала, чтобы она открыла. Она открыла и втащила меня в комнату, после чего взяла меня на руки и показала другой женщине, они обе принялись обсуждать, как вывезти меня из дворца. Старшая из них нашла большой платок, очень красивый ― с красными розами. Меня завернули в него и вынесли с черного хода. Там меня ждала телега, которой управлял мужчина в крестьянской одежде и шапке. Под одеждой я заметила у него военную форму и поняла, что это царский, то есть отцовский офицер. Меня спрятали в соломе, и мы выехали со двора. Я уже не помню, как долго мы ехали. Наступил вечер, я заснула, я была уставшая и не понимала, что происходит». Эльза вспоминает, что ночью они остановились на каком-то постоялом дворе. «Там проходило какое-то торжество, наверное свадьба. Меня посадили у печи, на которой спали дети. Женщина сказала, чтобы я посидела и подождала, но я начала плакать. Меня мучили все эти переживания и неизвестность. Вошел офицер и начал меня утешать. Он положил меня сверху на печь, чтобы я могла поспать. На печь была постелена овчина. Там было тепло и хорошо. Через некоторое время мы продолжили наше путешествие. Меня привезли в Кремль, где жила сестра моей матери».

Эльза рассказывает, что однажды сестра матери куда-то уехала, и она вышла погулять. «Я бродила по территории Кремля и встретила девочку постарше, она была одета в голубое платье. Мы разговаривали и играли. Так и оказались за пределами территории. У ворот стоял солдат, который молча нас выпустил. Девочка сказала, чтобы я постояла на месте, она скоро вернется. Некоторое время я стояла и ждала. Светило солнышко, а я была усталая. Я прижалась спиной к стене и заснула. Не знаю, как долго я спала, а когда проснулась, увидела, что лежу в кровати, в маленькой комнатке, по стенам была развешана одежда. Я не понимала, где нахожусь. В комнату зашла чужая женщина, я ее спросила, где я, но она ответила на незнакомом языке. Тогда я не знала, что это был латышский язык. Когда я спросила, где моя семья, женщина по-русски сказала, что не знает. Понемногу я начала вспоминать, что со мной произошло. Позднее я узнала, что она нашла меня на улице, я спала, а она меня подобрала. Меня покормили и помыли. Так я и осталась жить у этой женщины, ее звали Анна Сперлиня.

Эльза продолжает свой рассказ, говоря, что многие латыши после революции возвращались на родину, и Сперлиня тоже собиралась в Латвию. «Я никуда не хотела ехать, спрашивала, где мои родители, а она говорила, что я их встречу по дороге. Так она меня заманила в Латвию. Мы три дня проторчали на вокзале, пока не дождались поезда. Позднее появился муж Анны, которого мне надо было звать отцом. Только в Латвии я узнала, что мою настоящую семью расстреляли большевики. У меня не оставалось выбора. Я осталась одна и очень боялась, что и меня расстреляют. Поэтому я никому не говорила, кто я на самом деле. В Латвии Сперлиньши выдали меня за свою дочь и стали называть Илзе. Я это имя не принимала и сопротивлялась, поэтому меня назвали Эльзой. На него я согласилась, потому что оно было похоже на мое настоящее имя Елизавета. Я быстро выучила латышский язык и смирилась со своими приемными родителями. Помню, Сперлиня меня упрекала, что я неправильно крещусь, я крестилась как православная, а она ― как католичка».

Эльза подчеркивает, что у нее всегда был большой страх говорить о своем происхождении: «Когда я вышла замуж, то ни мужу, ни детям не рассказывала, кто я на самом деле. Я боялась за семью. Понимала, насколько это опасно. Меня бы никто не защитил, меня бы просто уничтожили. Только теперь я готова рассказать, что я — дочь царя. У меня было трое детей. Жанна и Сергей живы, Ася умерла. И мужа тоже уже давно нет».

Женщина рассказывает, что работала фотографом и у нее было желание создать свое фотоателье, но, к сожалению, не получилось. В 40-е годы она воевала в Красной армии, была медсестрой. Позднее работала в разных местах, например, комендантом в общежитии училища. «Я была очень строгой комендантшей и в общежитии навела порядок, как в армии. Многие девушки были мне благодарны за то, что могли спокойно спать по ночам», ― вспоминает Волкова. «Сейчас я не могу так просто расстаться с жизнью, не получив назад свои права. Я же царская дочь! Дети и внуки мне не верят. Они ищут мое свидетельство о рождении, но у меня его нет вообще. Если я где-то и записана, то скорее всего в архиве русской православной церкви».

В этом месте нужно отметить, что ни в одном архиве, ни в одном документе или публикации, ни в воспоминаниях родственников и людей, знавших императора, нет даже намека о пятой дочери Николая II Елизавете, которая родилась в 1913 году. Ее нет и ни на одной фотографии, то есть получается, что она взялась из воздуха. Как это объясняет сама Эльза Волкова? Она утверждает, что это еврейский заговор. Евреи скрыли правду об истинном составе царской семьи. Когда после революции они пришли к власти, они были заинтересованы в том, чтобы не осталось ни одного живого потомка царя. Женщина говорит, что о своем происхождении проинформировала посольство России, и там ее попросили детально описать свою биографию. Она также сделала анализ ДНК, результат которого пока никуда не отослала. Он хранится у нее, и, как становится понятно, ее дети и внуки не собираются его никуда посылать ― они просто не верят в ее рассказ.

Еще одно свидетельство

Но это еще не все. С редакцией Patiesā Dzīve связался Гунарс Штернс из Лиепаи, который также рассказал о событиях в царском дворце незадолго до ареста императорской семьи. «В советские времена мы с матерью ездили в Ленинград торговать яблоками, ― рассказывает он, ― мы ездили на машине, дорога была длинная, и мама часто делилась воспоминаниями о прошлом. Во время Первой мировой, когда в Латвию вошли немцы, многие бежали прочь в Россию, и моя мать уехала из Латвии в Петербург к своему мужу, который служил при дворе солдатом. Мать устроилась во дворце то ли горничной, то ли нянькой, точно не знаю. Когда царскую семью арестовали, одна из дочерей сбежала. Мать ее спрятала, а какая-то женщина ее вывела из дворца и увезла в Москву. Жаль, что тогда я ее не расспросил поподробнее, потому что ее уже нет на свете, она умерла в 1984 году. В советское время на эту тему было опасно говорить, грозили неприятности. Мама еще сказала, что она часто играла с царскими дочерьми, особенно близко дружила с Ольгой. Мама рассказывала что у царя было пять дочерей. Чтобы пропавшую дочь большевики не искали, они говорили, что их только четыре».

Гунарс Штернс допускает, что Эльза Волкова на самом деле может быть дочерью императора. «Если бы сравнили анализы ДНК ее и царской семьи, то все стало бы ясно и не нужно было бы гадать, как есть на самом деле. Если бы она оказалась дочерью царя, это была бы огромная сенсация!»

Чтобы внести ясность относительно царской семьи, нужно вернуться в прошлое. В 1894 году царь Николай женился на принцессе Алисе Виктории Елене Луизе Беатрис Гессен-Дармштадтской, которая получила при крещении имя Александра. В их браке родилось пятеро детей: четыре дочери― Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия и сын Алексей. 2 марта 1917 года Николай подписал отказ от престола, и до 14 августа семья находилась под домашним арестом в Александровском дворце. Позднее их сослали в Тобольск, а после прихода к власти большевиков перевезли в Екатеринбург, где их расстреляли в ночь на 17 июля 1918 года. Уже в 1918 году поползли слухи о том, что не все члены царской семьи расстреляны, и с тех пор на роль потомков царя претендовало множество людей, которые различными способами пытались доказать свое родство.