История испанца, который переехал в Латвию, и чувствует себя здесь лучше, чем на родине
Хавьер Фернандес Крус родился в Испании, но уже 12 лет живет в Латвии, работает преподавателем испанского языка и руководит испанским культурным центром Séneca.
Хавьер гордится возможностью жить в Латвии, себя считает вецпиебалгчаниным, а в Испании ему не хватает латвийской влажной погоды. «Я приехал 17 сентября 2005 года. Уже прошло какое-то время, — смеется Хавьер. — Я смог соединить свою жизнь в Латвии с предыдущей жизнью в Испании в качестве преподавателя языка и языковеда».
Очень много языков
Хавьер вырос в простой испанской семье, его отец из Мадрида, мать — из Эстремадуры на границе с Португалией. «Они оба рабочие, отец работал шофером автобуса, мама — шеф-поваром в небольшом ресторане», — говорит Хавьер. В семье есть еще один сын — брат Хавьера, так же как отец, работает шофером автобуса. У самого Хавьера тоже есть опыт в разной работе: «Чтобы оплатить учебу, я работал официантом, в гостинице и еще много где. После этого я обучал испанскому языку иммигрантов».
В Испании он получил диплом филолога по немецкому языку, после этого учился на бакалавра в области туризма. Испанский и латышский — не единственные языки, которые знает Хавьер: «Что означает знать язык? Я могу выжить с английским, французским, латышским, испанским, португальским, каталонским, итальянским языком, и я все больше начинаю говорить по-русски». Испанец считает, что у латышей есть хорошая возможность выучить три языка: «В Испании такой возможности нет. Там мы все говорим только по-испански или плохо на других языках».
Нравится наша история, рассказы и люди
Перед тем как Хавьер решил переселиться в Латвию, он хорошо устроился на родине — у него была работа в гостинице, языковые занятия, но у него была пара друзей из Латвии. Первый раз он приехал в Ригу в 2003 году, однако сначала мыслей остаться здесь навсегда у испанца не было. Такое решение пришло после того, как он начал регулярно посещать Латвию.
«Через год я понял, что мне нравится здесь жить. Рига — очень культурный город. Мне очень нравится ваша история, ваши рассказы и ваши люди. Уже с первого дня я понял, что из культуры есть много чего, что можно выжимать как сок... И даже спустя 12 лет я продолжаю открывать Латвию. Я не собираюсь отсюда уезжать».
Аутентичная Латвия
«Здесь город скандинавского типа, и люди ведут себя очень по-скандинавски, но есть и славянская сторона, православные соборы, или советские вещи — старые троллейбусы», — характеризует Хавьер разные культурные слои Риги.
Он все еще помнит, как после четырех дней в Латвии он встретил истинную латышку, приехав в деревню: «Так я знакомлюсь с Латвией. Начинаю думать, как эта оригинальность выжила между скандинавами и славянами. И между этими двумя слоями лежит аутентичная Латвия». Хавьер считает, что Рига — это не истинная Латвия: «Я всегда соглашаюсь с выражением, что Латвия начинается за мостом Юглы. Рига — просто большой город». Большую часть времени Хавьер проводит вне столицы. «Моя деревня находится в Вецпиебалге, мне нравится считать себя вецпиебалгчанином, я решил, что буду жить здесь. Моя лучшая подруга оттуда, и ее семья — это те люди, которые приняли меня и «усыновили», когда я приехал».
Очень сложный язык
Хавьер не скрывает, что с помощью языка внедриться в чужое общество легче: «Латыши не привыкли, что иностранцы говорят на латышском языке, и они идут навстречу, когда слышат это». Свои знания языков испанец называет скромными, потому что пока из группы балтийских языков знает только латышский, который ему учить было трудно: «Ваша фонетическая база страшно тяжелая. Выговаривать «гарумзимес» очень трудно. В Испании не различают s или z, у нас есть только s и все. Латышский язык — второй из древнейших в индоевропейской группе, поэтому и не может быть простым. И хвала богам! Шведский язык легкий».
Звучит как музыка
Хавьер считает, что каждый язык словно выработан для конкретной нации: «Язык по своему характеру и форме отражает народ. Японцы аккуратные, точные и математичные, таков и их язык. Испанцы эмоциональные, импульсивные и страстные, так ведет себя и испанский язык со многими глаголами, которые выражают чувства», — проводит параллель испанец. Немцы никогда не смогут говорить на португальском как на своем языке. «Латышский язык по фонетике очень мягкий, прозрачный. Звучит очень музыкально. Также «гарумзимес» вашим словам добавляют очень эмоциональную власть», — описывает язык Крус.
Признаки того, что латыши более стеснительные и пассивные, по мнению Хавьера, скрываются в определенные вещах, которых в языке не хватает: «В вашем языке не хватает ругательных слов. Это говорит о том, что вы закрыты в проявлении своих эмоций. Вы ругаетесь на других языках, более открытых».
Комплекс маленькой нации
«Я очень рад, что между большими империями вы смогли сохранить свою идентичность. Это удивительно. Я горжусь вашей выдержкой не только как народа, но и за способность пережить зиму», — шутит Хавьер.
В качестве особенных черт Латвии он выделяет фольклор, язык и традиции, потому что народ, которой теряет традиции, теряет и идентичность. Однако хотя к Латвии Хавьер испытывает любовь и гордость, было бы наивно отрицать проблемы. Он уверен, что в Латвии жить хорошо и честно возможно, но латыши ничего не делают и ждут, пока все им подадут на блюдечке. «Я не знаю, является ли это наследием советских времен. Но мы ждем, когда кто-то другой все решит за нас. К сожалению, это так, и надо, чтобы прошло несколько поколений, чтобы это исправить. Я говорю это с любовью, как отец сыну, который пытается что-то сделать. Я понимаю, что Латвия — молодая страна, и есть много вещей, которые еще нужно исправить. Мы старательные и работоспособные, но мы ждем, когда кто-то другой отдаст приказ. Нам нужен этот рывок».
У латышей есть ярко выраженная проблема — заморачивание на ничтожных проблемах. Это момент, когда традиционность начинает мешать, потому что кажется, что лучше остаться на месте, чем двигаться. «У нас еще комплекс маленькой нации, но мы таковой не являемся», — говорит Хавьер о себе как о латвийце. После 12 прожитых здесь лет он обещает в следующем году сдать на гражданство.
Работает сам на себя
Критично Хавьер высказывается о тех, кто покидает Латвию в поисках более легкой жизни: «18 ноября мы идем на набережную, гордимся собой, а потом легко покидаем свою землю. Если я, иностранец, могу приехать сюда и найти свой хлеб, что вы делаете в Англии, Ирландии, Норвегии? Что вы делаете там, если ваша земля здесь?»
Фернандес Крус признает, что понимает ситуацию в стране, и осознает, что зарплаты маленькие, тяжело, но все-таки нужно прекращать только жаловаться: «Мы ждем, что кто-то даст нам зарплату. Мне никто не дает зарплату, я сам ее делаю. Это моя фирма. Я пошел на улицу Персес (регистр предприятий), открыл свою фирму и работаю на себя. Нужно действовать!»
Создал культурный центр
Хавьер руководит испанским культурным центром Séneca, названным в честь римского философа Сенеки, который был рожден в Андалусии. Центр открылся в 2011 году. «До этого я четыре года работал в Рижской средней школе культуры. Я всегда думал о том, как нужно делать эту работу, как преподавать язык. По стечению обстоятельств пришло время, когда нужно было делать так, как я думал. И так родилась Séneca», — рассказывает испанец.
Самое главное при обучении языку — создать среду, где язык можно будет также практиковать. «Наше большое отличие — это то, что мы пытаемся создать связь между языком и человеком. Ты можешь учиться два часа в неделю, но участие в театральной группе на испанском языке — это то, что закрепляет знания», — описывает свои методы преподаватель.
На родине слишком сухо
И хотя домом Крус сейчас называет Латвию, он не скрывает: «Есть испанские вещи, по которым я очень скучаю. Например, там поход на футбол был очень большим событием. Или — отправиться в бар субботним утром, чтобы выпить пива». Однако во время пребывания в Испании его покидает ощущение дома: «Я сейчас думаю, что еду в Испанию и возвращаюсь в Латвию. Первые годы я ехал в Латвию и возвращался в Испанию. Это больше не так». Этим летом на родине Хавьер пришел к интересному открытию: «Я был в Испании месяц и начал скучать по влажности, потому что там слишком сухо».
Каталония и Латгалия
Сейчас актуальным вопросом в Испании является независимость Каталонии, где у Хавьера живут родственники. Он считает, что напряжения между каталонцами и остальными испанцами никогда не было: «Я никогда не чувствовал необходимости в какой-то новой политической идентичности. Когда политики придумают, тогда и есть такая необходимость. Нас только таскают, а мы волнуемся о цвете своего флага». По мнению Хавьера, важно понимать свою этническую идентичность и национальную принадлежность. Он объясняет это совсем просто: «У меня много друзей, которые гордятся тем, что живут в Латгалии, но, когда Латвия играет в хоккей, они не за латгальцев, они за латышей».
Хавьер не боится говорить, что латыши в случае Каталонии очень двуличны: «Вам нравится сравнивать это со своим 1991 годом, очень нравятся эти движения независимости — за исключением Донбасса и Луганска. Там нет, там нельзя. Вы очень просто выбираете, где можно и где нельзя». Испанец отмечает, что Каталония вовсе не оккупирована: «Каталония уже 650 лет — часть Испании, так же как и Латгалия — часть Латвии. Каталония, Кастилия и Наварра формируют государство, без них Испании бы не было. Я больше происходящее там сравниваю с гипотетической независимостью Латгалии».
