«Помню, как в 17 у нее прорезались зубы мудрости. Это было одновременно и забавно, и грустно. Эшлин донимала зубная боль, но я дала ей обезболивающее и уложила спать. На следующий день боль не утихала, дочь хотела пойти погулять со своей подругой. Я посоветовала реже общаться с ней. Все знали, что девочка та еще оторва.

В то время мы хорошо ладили и всем делились друг с другом. Я так думала... Только потом я узнала, что Эшлин встретилась с подругой после посещения стоматолога. Та предложила ей дорожку героина, и дочь согласилась.

Следующие два месяца доченька вела себя очень странно: возвращалась с прогулок гораздо позже назначенных ей 10 часов, плохо спала, часто плакала и была ужасно вялой и подавленной.

Обычно она рано просыпалась, чтобы накраситься перед школой и завить волосы, а теперь стали собирать волосы в пучок и прятать в капюшоне толстовки. Кажется, ей стало плевать на свой внешний вид.

Я пыталась поговорить с Эшлин, но она постоянно избегала меня, уходила в себя. 17 марта 2016 мне позвонила хорошая подруга дочери и сообщила, что она подсела на наркотики. Я поверить не могла в это. В мое время мы покуривали травку, а теперь подростки сидят на героине.

После этого мы с мужем серьезно поговорили с Эш, она призналась, что принимает наркотики. Рассказала, что ей было очень плохо. После первой доза у нее в душе образовалась пустота, она смогла заполнить только словив кайф еще раз.

Мы узнали, что героин продают ребята в школьных туалетах. Но для нас важнее всего была наша девочка. Уговорили ее лечь в реабилитационный центр в Луизиане. Когда мы вернулись домой, я думала, что самое худшее уже позади, она скоро поправится и вернется к нормальной жизни».

Эшлин вышла из центра реабилитации в начале лета 2016-го. Мать помогла ей устроиться на работу. Девочка начала строить планы на будущее. Но, к сожалению, у героина были другие планы. Она снова подсела на иглу.

«Я стала замечать, что с ней что-то не так. Много раз думала о том, что мы соберемся и вместе поборем ее демонов. Мне даже пришлось установить за ней слежку с помощью приложений на телефоне. В одну из тех ужасных ночей я проследовала за ней к отелю на Миртл-Бич и, встретив, долго разговаривала с ней. Эшлин тряслась и плакала.

Героин оказался сильнее моей любви к ней. Эш рассказывала, что слушала песни, которые ей напоминали обо мне и плакала. Я потеряла свою дочь еще когда она была жива. Тогда я создала страницу в Фейсбуке под названием: «Остановите героиновую эпидемию». Мне хотелось получить помощь от таких же родителей, как и я, посоветоваться, как выйти из этой ситуации.

В июле 2017 года я подала запрос в психиатрическую лечебницу на принудительное 90-дневное лечение Эшлин. Я хотела в судебном порядке положить ее в стационар. Она даже не злилась на меня, скорее была благодарна, т.к. не могла решиться на это.

Судья вынес решение об амбулаторном лечении. Никто не хотел слушать мой плач и слова о том, что я не хочу похоронить свою дочь. Через несколько месяцев Эшлин умрет...

Эш снова пропала из дому и только изредка выходила на связь. Я мучилась, это съедало меня живьем. Но, однажды, доченька позвонила и сказала, что больше не может так. Она хочет жить, любить, путешествовать, начать всё сначала.

Когда она вернулась домой, то сказала, что хочет переехать. Муж родом из Огайо, поэтому мы решили ехать туда. Стали собирать вещи, искать работу на новом месте. Эш хотела поступить в художественную школу, поэтому стала готовить портфолио.

Однажды она пошла гулять с друзьями и пропала на 8 дней. Мы переписывались с ней ежедневно, Эш уверяла, что с ней всё хорошо и она не принимает наркотики. Но на душе у меня было неспокойно.

В одну из ночей я не могу уснуть. Муж пытался успокоить меня, но ничего не помогало. В 4 утра к нам в дверь кто-то постучал. Подумала, что дочь наконец-то вернулась. На пороге стояли люди в форме. Полицейские сообщили, что Эшлин в критическом состоянии. У Эш произошла передозировка в 02:30 ночи, ей вызвали скорую. Врачам удалось запустить ее сердце, но она скончалась в 12:08 утра 5 октября 2017 года.

До сих пор не могу привыкнуть жить без нее. Глазами ищу ее в толпе, часто слышу ее голос, она снится мне по ночам. Я переживаю всю боль, страх и отчаяние, которые охватили мою девочку в последние дни ее жизни. В моем сердце до сих пор октябрь».

videoboom.cc

В Риге родители кололи героин в присутствии малолетних детей